– Так я и думал, – пробормотал Коул, глядя в ее испуганное лицо. – Я всего лишь наемный работник… Твой наемный работник, – с нажимом произнес он.
– Это не имеет никакого значения.
– Для тебя имеет.
– Нет! Ты не можешь отвечать за меня, Коул! – почти яростно сказала она.
– Тогда что?
– Я не могу… Я правда не могу!
– Ты можешь довериться мне, Микаэла. Ты это знаешь.
– У меня нет тайн. Это просто внутри, понимаешь? Как червоточина.
– Все это глупость!
– Нет. Я знаю, это вот здесь. – Она прижала руку к груди.
– Ты не готова… – тихо сказал он, и Микаэла едва сдержала слезы.
Он прав, черт его побери, она оказалась не готова! Она не хотела заставлять его страдать, но получилось так, что причинила страдания.
– Послушай, Коул… В моей жизни и так все пока слишком запутанно. Не нужно больше ничего усложнять.
– А моя жизнь… Проклятье, кажется и в самом деле все слишком запутанно…
Микаэла с отчаянием поняла, что он уже слишком далеко и вряд ли станет прислушиваться к ее словам, аргументам и доводам. Она молча наблюдала, как он поднялся и резкими движениями стал насыпать кофе в турку.
Может, это и к лучшему, прикусив губу, подумала она. Но голову заволокло каким-то сизым туманом. А внутри было пусто и горячо, словно из груди вытащили сердце и теперь эта полость наполняется горячей кровью.
Все равно у них нет и не может быть будущего. Как все это глупо! Нет, она не для него.
После завтрака, прошедшего в тягостном молчании, Микаэла вызвалась вымыть посуду. Коул кивнул и ушел. Вымыв посуду, она уединилась в своей комнате. Когда через два часа Коул нашел ее, Микаэла уже собрала чемодан.
– Уезжаешь?
– Всего на пару дней.
Он кивнул, делая вид, что поверил. Микаэла схватила чемодан, но Коул мягко разжал ее руку и сам отнес его вниз. Шедшая следом Микаэла видела, как бешено пульсирует жилка на его шее.
Увидев на пороге своего дома Микаэлу, Дейзи невольно ахнула.
– Майки!
– Со мной все в порядке. Просто устала.
Микаэла тяжело опустилась на диван, привалившись к спинке, и закрыла глаза. Больше всего на свете ей хотелось уснуть и никогда не просыпаться. Она вспомнила прощание с Коулом, и слезы полились из-под смеженных век.
Стоя в холле, возле входной двери, Коул неожиданно протянул ей руку ладонью вверх. Древний обычай, показывающий, что у человека мирные намерения и нет никакого оружия. Он не сказал ни слова, но Микаэла знала, что это ее единственный шанс, что она никогда больше не получит предложения разделить с ним жизнь – именно это означал этот жест. Она хотела поднять и протянуть свою проклятую руку, но все тело казалось замороженным. Если бы он только был на шаг ближе… Если бы он помог ей!
