- Господи!.. - прошептал Антон и обернулся к Снегирю: - Куда же ты?
- Надо спешить, - повторил тот.
- Погоди! - жарко молвил Антон. - Она вернулась ко мне! Но как?!..
И Снегирь рассказал ему про встречу с цыганкой.
- Невероятно! - рассмеялся Антон. - Значит, меня ещё помнят!.. - И тут же, позабыв, что все вокруг спит, снова вскинул скрипку на плечо.
Не успел Снегирь крикнуть скрипачу: "Не играй! Нам надо бежать из этого города..."! - нетерпеливый смычок уже впился в струны! Мелодия, в которой звенели звезды и шумел ветер, уже неслась над ночным городом!
- Что ты наделал! - ахнул Снегирь.
Поздний Вечер, казалось, удивленно глянул на них из поднебесься и тотчас же исчез, растворился, пропал! А солнце, уже ушедшее на покой, вернулось. И засветило над землей весеннее утро!
На тротуарах сквозь тающий снег стали пробиваться цветы. И хохотали брызжущим смехом ручьи талой воды, и птицы вторили скрипке. Грохоча по крышам, ловко перепрыгивая с одного дома на другой, бежал мальчишка Утро. В одной руке у него был сачок, которым он ловил звезды, в другой звенел колокольчик. Горожане распахивали окна, выходили на улицы и желали друг другу всего доброго. Мраморные львы блаженствовали на солнце, с удовольствием прищурив глаза. Башенные часы на Ратуше пробили десять часов утра, а на циферблате сменилась дата: 28 апреля. Звенела синева, и со звоном падал к ногам Музыканта нескончаемый дождь монет!
Гостинщик вынес пустую корзину и, ползая у ног скрипача, все сообирал-собирал-собирал монету за монетой, а когда набрал доверху почтительно стал рядом, не выпуская корзинку из рук.
- Милости прошу ко мне!.. - поклонился он Снегирю. - В темноте я не разглядел великого маэстро! Больные, знаете ли, глаза! Окажите честь!.. Прошу вас! - И кланялся-кланялся-кланялся...
А скрипач все играл.
В толпе появился молчаливый человек в белом цилиндре. Появился и исчез...
На балконе соседнего дома, скрываясь за листьями дикого винограда, потрясенно слушала музыку дочь бургомистра - Мария. Мелодия была нежная, светлая и печальная. Щемило сердце, ужасно хотелось плакать. Но девушка сдерживалась, сжимая губы и шмыгая носом.
Она безумно стеснялась себя перед всем миром, стеснялась своего бледного лица, слишком большого лба, - вообщем, девушка действительно была не красавицей, но вовсе и не такой уродиной, какой сама представлялась себе.
А скрипач играл и играл. Гостинщик же ныл, стоя рядом:
- Прошу же!.. Пожалуйте в мои апартаменты! Превосходная кухня!
