– Это комната Рози, – сказала Ева. Она держала в руках куклу. – А это ее любимая игрушка, мистер Тоби Трумен. Она получила ее в прошлом году на Пасху. Их было две. Вторая – миссис Тоби Трумен. Но я ее не вижу здесь.
Алан задержался на пороге. Сердце подсказывало, что нужно подойти к Еве и успокоить ее, но рассудок советовал уйти.
Когда Ева справилась со своими эмоциями и повернулась, она увидела, что комната пуста. Алана она нашла на кухне.
Он увидел следы слез на ее щеках и отвернулся.
– Я собирался сделать кофе, – сказал он, – но ничего не смог найти.
– Вот здесь. – Она подошла к полке у двери.
– Ну вот, – Алан закрыл папку. – Теперь у меня есть адрес Олимпии Мэй.
Они ели то, что приготовила Ева, пока Алан изучал документы, привезенные из колледжа. Она рассказала ему все, что ей было известно со слов Чарли: его отец погиб во время Корейского конфликта, а мать – через несколько лет, от тяжелой болезни.
Теперь они знали, что, по крайней мере, часть этой истории – ложь.
– Что вы теперь собираетесь делать?
– Сниму комнату в мотеле на ночь, а утром отправлюсь разыскивать мать Чарли.
– Мы отправимся утром, – мягко поправила его Ева.
Алан только взглянул на нее, но ничего не сказал, затем собрал бумаги, собираясь уходить.
– Останьтесь, – попросила Ева. – У меня есть комната для гостей. А ранним утром отправимся в путь.
Предложение было разумным, и он согласился.
Ева показала ему комнату.
Они решили выехать в шесть утра. Алан пожелал ей спокойной ночи и ушел.
Он никак не мог заснуть. Посмотрев на часы, изумился: только два часа ночи.
Алан сел на кровати, на которую лег, не раздеваясь, поверх покрывала, сняв только пояс и ботинки. Снова обувшись, он тихонько сошел вниз, стараясь не беспокоить хозяйку.
В кухне горел свет. Полоска света пробивалась и из приоткрытой двери маленькой комнатки сбоку от гаража. Алан пересек двор, осторожно приоткрыл дверь и в изумлении остановился.
Хотя он не издал ни звука, Ева почувствовала его присутствие.
– Вы тоже не могли уснуть? – спросила она, откладывая ацетиленовую горелку и снимая защитные очки.
– Да, – ответил Алан.
Потом он медленно обошел комнату.
– Это ваши? – только и спросил Алан, не скрывая, что поражен увиденным.
– Мои, – улыбнулась Ева. – Кажется, не успела сказать вам, что я своего рода скульптор.
– Нет, не успели. Они прекрасны. – Он не лукавил.
Комната, залитая светом, сверкала и переливалась от разноцветных стеклянных птиц. Одни свисали с проволоки на потолке, другие примостились на ветках дерева, тоже сделанного из стекла, третьи стояли на полках у стен. Как заметил Алан, там были самые разные изображения, но большей частью – птицы.
