– уважительно сказала она.
– Угу. Навалом, – кивнул Андрюша, зевая.
– К сожалению, моя визитка осталась в купе…– начала Барбара.
– Ничего, мы запишем, – Андрюша достал записную книжку и авторучку. – Продиктуйте, пожалуйста, адрес фирмы.
– Бостон. Рочестер-стрит, бокс «В», 1752. Телефакс «Инди, 789—345», – сказала она. – Барбара Мерфи.
– Барбара Мерфи, – повторил он.
Стебликов занервничал. Разговор пошел не по тому руслу. Так хорошо все началось! Он почувствовал, что трезвеет. Стебликов положил руку на плечо Барбары, как бы давая понять – кто истинный хозяин этой женщины. Она сразу отбросила деловитость, прильнула к нему. Алекс растроганно улыбнулся.
– Андрюш, покурить не хочешь? – со значением обратился старик к своему молодому другу.
– Я спать хочу, – сказал Андрюша.
– Пойдем, пойдем покурим… Вам полчаса хватит? – улыбаясь, обратился старик к Стебликову.
– На что? – растерялся тот.
– Но мы же понимаем… Женщина готова. Не смущайтесь, такое раз в жизни бывает… Все люди, – говорил старик, выпроваживая Андрюшу, который весьма неохотно покидал купе.
– Нет, но как же… – пролепетал Стебликов.
– А вы мне понравились, обязательно позвоните. У нас будете иметь втрое больше, – уже в дверях обернулся Сергей Ильич к Стебликову.
Барбара как бы дремала на плече Алекса.
– Желаю счастья! Гуд найт! – старик вышел в коридор и закрыл за собою дверь.
Барбара открыла один глаз, посмотрела снизу на Стебликова и вдруг рассмеялась. Стебликов, напротив, нахмурился. Она метнулась к выключателю, и синий ночной свет озарил купе.
Барбара обняла Стебликова, они вновь поцеловались, но Алекс был какой-то вялый. Завод кончился.
– Они уступили нам купе на всю ночь? – спросила она.
– Я не понимаю… Донт андерстенд.
– Они сейчас вернутся? – она знаками перевела себя.
– Через полчаса, – нехотя сказал он. – Половина часа.
– О’кей! – деловито сказала Барбара и принялась стягивать с себя одежду.
Алекс сидел нахохлившись.
– Ну что же ты, Алекс? У нас мало времени, – сказала она, притягивая его к себе и целуя.
Он поцеловал ее, стягивая с себя куртку. Она лихорадочно помогала ему, расстегивала пуговицы на рубашке, шепча:
– Ай лав ю… ай лав ю… Я хочу тебя, Алекс…
Он вдруг резко вскочил на ноги, начал застегивать пуговицы:
– Нет!
– Почему? – спросила она.
Барбара полулежала перед ним в синем свете ночника – обнаженная до пояса, в расстегнутой юбке. Он уселся на противоположную полку. Барбара остервенело дернула молнию на юбке – ту заклинило.
