– Либо он очень хитрый и коварный, либо простодушный как дитя. Но ясно одно: он безумно любит Денизу, – заключил Антуан.
– Да? – удивилась Катрин, пристально глядя на мужа. – А я этого не заметила.
– Он очень тщательно это скрывает. Но я это заметил.
– Значит, мы имеем дело с классическим любовным треугольником? – удивилась Катрин.
– Не знаю, не знаю. Но не нравится мне все это…
Катрин приготовила ужин и заставила Денизу съесть все до последней крошки и выпить стакан свежевыжатого гранатового сока.
– Антуан возвращается в Лозанну. Ему необходимо быть на работе. А я остаюсь. Надеюсь, завтра ты будешь чувствовать себя бодрее и совершишь традиционную пробежку вдоль озера… – Катрин с надеждой посмотрела на сестру.
– Я больше не буду бегать по утрам, – мрачно сказала Дениза. – Там каждый поворот, каждая скамейка напоминают мне о… об этом человеке.
– Согласна, – кивнула Катрин. – Вдоль набережной бежать не надо. Выбери себе другой маршрут. Дениза, что ты хмуришься? Ты ведь спортсменка и без бега скоро почувствуешь себя еще хуже.
– Что с бегом, что без бега – отныне мне всегда будет плохо, – мрачно констатировала Дениза.
– Да перестань ты! Вот у тебя уже и волосы стали чуть-чуть отливать золотом. И румянец на щеки возвращается. Сестренка, опомнись! Ты же практичная швейцарская девушка! У тебя есть все: работа, квартира, перспектива поступить в институт и деньги, чтобы осуществить свою мечту – приобрести маленький отель. У тебя все впереди, а ты тут куксишься из-за какого-то француза. Да таких французов, а также швейцарцев, немцев, американцев в твоей жизни будет знаешь сколько?
Дениза покачала головой:
– Не знаю и знать не хочу. Пойду лучше приму снотворное. – Она двинулась на кухню.
Но Катрин оказалась проворнее. Она оббежала сестру и своим телом загородила дверь.
– И не вздумай! Я тебе запрещаю пить сно-творное. Нельзя привыкать к транквилизаторам, особенно в твоем возрасте. Это как наркотик, потом уже просто так не уснешь. Я старшая сестра и приказываю тебе: иди в душ, вымой голову, а я тебе расчешу волосы. Помнишь, как в детстве?
Робкая улыбка – первая за несколько дней – осветила лицо Денизы.
– Конечно, помню. Спасибо тебе, сестричка. Ты мой самый лучший друг.
– Вчера, сегодня и навеки, – торжественно произнесла Катрин.
Когда Дениза вернулась из душа, Катрин феном высушила ей волосы, а потом долго расчесывала их, пока они не стали потрескивать и блестеть под электрическим светом.
