За четверть века, что Шейла прожила на белом свете, она впервые потеряла почву под ногами. Да, никому еще не удавалось так поразить ее. Лукасу есть чем гордиться. Впрочем, довольно сомнительный повод для гордости.
Скорее, ему есть чего стыдиться. Расскажи он в приличном обществе о том, что поставил себе цель жениться в самолично установленные сроки, а уж на ком, не имеет значения, так его в лучшем случае приняли бы за безумца, а в худшем – за самого отвратительного, бездушного и циничного типа на свете.
– Мечты ведут к вершинам, – заметил Лукас.
– Или в пропасть, – парировала Шейла.
– Не в моем случае.
– Дети, не ссорьтесь, – попросила Джоанна.
– Мама, ты же сама видишь, что твой любимый Лукас не в себе!
– Шейла, не будь так категорична. В конце концов, тебе не каждый день делают предложение. Зачем же ты обижаешь Лукаса? Он любит тебя, а ты ему грубишь, называешь сумасшедшим… Да, конечно, любовь в какой-то степени безумие, но…
– Мама, он вовсе не испытывает ко мне никаких чувств! Просто Лукас вбил себе в голову, что… – запальчиво начала Шейла. Раз уж Лукас ведет нечестную игру, то и ей позволительно гнуть свою линию. Не хватало еще, чтобы ее собственные родители встали на его сторону и ополчились против родной дочери!
– Да, вынужден сознаться, – перехватил у нее инициативу Лукас. – Возможно, я не очень красноречив и мне не удалось убедить Шейлу в своей любви. Она вообразила, что мое признание – заблуждение, что я обманываю сам себя. Однако это не так. Я уверен в своих чувствах. Я хочу жениться на вашей дочери. Более того, я надеюсь на ваше содействие. – Лукас заискивающе посмотрел на Джоанну.
– Мальчик мой, все, что зависит от меня… Но ты ведь знаешь, какая Шейла упрямая. Если она что-то вобьет себе в голову, то не помогут даже самые веские доводы. – Джоанна повернулась к дочери и ласково сказала: – Милая, не принимай скоропалительных решений, подумай…
– Мне абсолютно не о чем думать! – Шейла поднялась с дивана и, схватив свою сумочку, направилась к двери.
– Куда ты, дочка? – спросил Майкл, до сих пор хранивший молчание.
– Домой. Не могу больше находиться в обществе этого… этого… типа.
– Милая, для тебя все это неожиданно, но…
Шейла не дала матери закончить.
– Я знаю, ты была бы счастлива, если бы мы с Лукасом поженились. Однако хочу тебя разочаровать: этого никогда не будет. Я ненавижу его. Слышишь? Ненавижу.
– А я люблю тебя, Шейла. Слышишь? Люблю! – крикнул ей вслед Лукас.
