Линда разжала побелевшие пальцы и медленно обвела вокруг себя взглядом.
– Ты просто дура, Линда Шеппард. Психопатка. У тебя мания преследования. Посмотри хорошенько – за тобой никто не следит. Ты вообще никого не интересуешь. Это все только у тебя в голове.
А человек с белым шарфом?
А ветка жасмина в магазине и на крыльце?
– О черт, – пробормотала она и, резко повернувшись, наткнулась на чье-то плечо. – Простите.
– Все в порядке. Вам помочь?
Мужчина улыбнулся, и Линда вспомнила его имя. Кайл.
– Мне кажется, с вами что-то случилось, – мягко продолжил он. – Не хотите рассказать?
Она опустила голову. Рассказать? Незнакомому человеку? Странное дело, этот незнакомый человек вызывал у нее необъяснимое доверие. Инстинкт, как известно, вещь гораздо более основательная и надежная, чем так называемая логика и здравый смысл, но, с другой стороны, он ведь не просто незнакомец, а еще и мужчина. Запутавшись в рассуждениях, а еще больше в противоречивых, непонятных, отчасти тревожащих, отчасти приятно волнующих чувствах, Линда тяжело вздохнула.
Человек, наблюдавший за Линдой с того самого момента, когда она вышла из полицейского участка, отступил за угол, увидев, как к ней подошел неизвестный.
Это еще кто такой? Уж не тот ли парень, который помешал ему накануне? Если так, то задача осложняется. Пожалуй, первоначальный план нуждается в корректировке.
План…
Планы в его голове рождались постоянно. С самого раннего детства. Он был прирожденным планировщиком. Как сделать так, чтобы за разбитое окно наказали не его, а другого. Как заставить родителей купить новый велосипед. Как получить в школе хорошую оценку. У него все получалось. Жизнь шла по плану. Он окончил школу. Поступил в колледж. Потом окончил университет. Вернулся в Блэкфилд. Нет, он не испытывал к этому городку какой-то особенной привязанности, но здесь жила женщина, которая вызывала в нем странные чувства. Шейла Шеппард.
Впервые он увидел Шейлу в супермаркете, в парфюмерном отделе. И был покорен его улыбкой. Обольстительный изгиб ее губ то и дело притягивал его взгляд. Ее смех, то звонкий, как бегущий по камешкам чистый горный ручеек, то глуховатый, грудной, вызывал у него приливы нестерпимого желания.
Столь сильная физическая реакция стала для него полной неожиданностью. Ничего подобного он прежде не испытывал. Женщина, способная завлечь лукавой улыбкой и сиянием карих глаз, разжигала его любопытство. С другими все было не так – он с первого взгляда догадывался об их желаниях, проникал в их мелкие душонки, читал их тщеславные мысли. Все они хотели одного: его денег. Эта незнакомка представлялась иной. Она казалась дуновением свежего весеннего ветра.
