Прижавшись к стеклу, Линда Шеппард смотрела на него.
– Ваше имя?
– Кайл Уоррен.
– Где живете?
– В Денвере.
– Где работаете?
– Безработный.
– С какой целью приехали в Блэкфилд?
Всякому терпению приходит конец: у Кайла оно истощилось после третьего вопроса.
– Послушайте, детектив… как вас там…
– Детектив Моррис. – Сидевший за ободранным столом верзила, выражением физиономии напоминавший Майка Тайсона в момент нокаута, мрачно посмотрел на Кайла.
– Так вот, детектив Моррис, во-первых, я что-то не припоминаю, чтобы мне предъявили какое-то обвинение. А во-вторых, если вы намерены в чем-то меня обвинить, то позаботьтесь об адвокате.
– Что-то ты больно ершист для безработного. – Детектив постучал ручкой по листку бумаги. – И вообще, быстрее ответишь на мои вопросы, быстрее выйдешь. А может, и не выйдешь. – Он ухмыльнулся. – Понял?
Наживать врагов среди полицейских в планы Кайла на данном этапе не входило, поэтому он лишь пожал плечами.
– Ладно, валяйте.
– Повторяю: с какой целью приехал в Блэкфилд?
– Ищу работу. Ну, и на праздник.
– А в Денвере работы на тебя не хватило? – съязвил Моррис.
– Надоело жить в большом городе, потянуло ближе к природе.
– Ладно. Справки о тебе мы наведем. Что делал вчера в парке?
– Шел поужинать в «Три луны». – Кайл не мог назвать подлинную причину того, почему оказался в парке, отклонившись от прямого маршрута, соединяющего «Фишермен инн» и «Три луны», так что рассчитывать приходилось только на невнимательность детектива. Надежда не оправдалась.
– Ты, похоже, романтик. Или был не сильно голоден, раз выбрал кружной путь? – Моррис вдруг понизил голос. – А может, это ты напал на мисс Шеппард?
– Это уже обвинение?
– Дойдем и до обвинения. – Моррис выдвинул ящик стола, достал пачку сигарет «Филипп Моррис», которые курил, наверное, чтобы придать себе важности, и чиркнул зажигалкой. – Итак, во сколько ты вышел из «Фишермен инн» и кто тебя видел?
Кайл устало вздохнул.
– Я вышел из отеля примерно без четверти девять. Это может подтвердить Кейт Бенсон. Думаю, она видела, как я уходил.
– Ладно. Пойдем дальше…
Она бежала по темному тоннелю, бежала к крохотному пятнышку света, бежала, зная, что не успеет.
Шаги за спиной ближе… ближе… Она слышала надсадное, хриплое дыхание. Но чье? Свое? Или – его?
Пятнышко света не становилось ближе – наоборот, отдалялось, делалось все меньше, мутнее, растворяясь в темноте.
Она бежала, не чувствуя под собой ног, понимая, что обречена, что стоит только споткнуться…
