Наконец, к тому времени, как совсем стемнело, Турамбар с товарищами вышли к Кабед–эн–Арасу; они были рады шуму воды — правда, он предвещал опасную переправу, но зато заглушал все прочие звуки. Дорлас провел их немного в сторону, к югу, и они спустились по расселине вниз, к подножию утесов; но тут сердце у Дорласа упало: река неслась по огромным валунам и обломкам скал, и воды грохотали, скрежеща камнями.
— Это же верный путь к гибели! — воскликнул Дорлас.
— К гибели или к жизни, другого пути нет, — ответил Турамбар, — и от промедления он безопаснее не станет. Так что — за мной!
И он спустился первым, и его ловкость и отвага, — а быть может, и его судьба, — помогли ему перебраться через реку. Он обернулся посмотреть, кто идет за ним. Рядом стояла темная фигура.
— Дорлас? — спросил он.
— Да нет, это я, — ответил Хунтор. — Дорласу не хватило духу перейти реку. Человек может любить войну, но бояться многого другого. Наверно, до сих пор сидит и трясется на том берегу. Позор ему, что он так отозвался о моем родиче.
Тут Турамбар с Хунтором немного отдохнули, но ночь была холодная, и они скоро замерзли, потому что оба промокли на переправе; они встали и начали пробираться вдоль реки на север, туда, где лежал Глаурунг. Там расселина сделалась темнее и уже; пробираясь наощупь, они время от времени замечали наверху отблеск, как от тлеющих углей, и чутко спящий Большой Змей взрыкивал во сне. Потом они полезли наверх, к краю обрыва — вся их надежда была на то, что удастся незаметно подобраться к врагу. Но вонь и гарь стала такой нестерпимой, что у них кружилась голова. Они спотыкались и падали, цеплялись за деревца, их тошнило, и так им было плохо, что они уже ничего не боялись и думали лишь о том, как бы не свалиться в пасть Тейглину.
И сказал Турамбар Хунтору:
— Мы напрасно тратим силы, а их и так осталось немного. Пока мы не будем точно знать, где поползет Дракон, дальше карабкаться бесполезно.
— Когда узнаем, — ответил Хунтор, — поздно будет искать дорогу наверх.
— Это верно, — сказал Турамбар. — Но приходится довериться случаю там, где все зависит от него.
Потому они остановились и стали ждать. Из темной расселины было видно, как белая звезда далеко вверху взбиралась по бледной полоске неба. Постепенно Турамбар погрузился в сон — ему снилось, что он вцепился во что–то и всеми силами старается удержаться, а темная волна тянет его и рвет его тело.
