— Время идет. Мы долго ждали, больше ждать я не стану. Делай то, что велит тебе сердце, Ниниэль, любовь моя, но знай: я выберу одно из двух. Либо я снова уйду в глушь, на войну, либо женюсь на тебе — и никогда не пойду воевать, разве затем, чтобы защищать тебя, если зло будет грозить нашему дому.
Ниниэль была действительно счастлива. Они заключили помолвку, и поженились в середине лета; лесные жители устроили большой пир и выстроили молодым красивый дом на Амон–Обеле. Там они зажили счастливо, но Брандир все был неспокоен, и в душе его сгущалась тень.
А Глаурунг с каждым днем набирал мощь и коварство; он сделался тучен, и собрал к себе орков, и правил ими, словно некий король, и подчинил себе все былые земли королевства Нарготронд. И еще до конца того года, третьего с тех пор, как Турамбар поселился среди лесных жителей, Дракон начал досаждать их владениям, в которых на краткий срок воцарился было мир; ибо на самом деле Глаурунгу и его Хозяину было отлично известно, что в Бретиле еще живут вольные люди, последние из Трех Племен, что до сих пор не покорились власти Севера. А этого они не могли стерпеть; ибо Моргот стремился покорить весь Белерианд и обшарить его до последнего уголка, чтобы не осталось ни одной норки или щелки, где жил бы кто–то, кто не был его рабом. Так что догадывался ли Глаурунг, где прячется Турин, или (как думают иные) Турину и впрямь удалось на время укрыться от очей Зла, что преследовало его — разница невелика. Ибо в конце концов мудрость Брандира оказалась тщетной, и Турамбару не осталось иного выбора, кроме как сидеть сложа руки и ждать, пока его не разыщут и не выкурят, как крысу, либо отправиться в бой и выдать себя.
Но когда в Эффель–Брандир впервые пришли вести об орках, Турамбар остался дома, уступив уговорам Ниниэли. Ибо она говорила ему:
— Но ведь нашему дому пока никто не угрожает, — а помнишь, что ты мне обещал? Орков, говорят, совсем немного. И Дорлас рассказывал, что до твоего прихода такие нападения случались нередко, и лесные жители всегда отражали их.
Но лесных жителей стали одолевать. Эти орки были опасной породы, злобные и коварные, и они пришли не как прежде — случайно, по дороге в другие земли, или малыми шайками, — нет, они явились именно затем, чтобы захватить Бретильский лес. Поэтому Дорласу и его людям пришлось отступить с потерями, и орки перешли Тейглин и забрались далеко в леса. И Дорлас пришел к Турамбару, показал свои раны и сказал:
