Слабым местом версии казалось то, что ни сам Кравцов, ни уж тем более бедняга Чак никак в трагедии тринадцатилетней давности не участвовали. Да он и не поверил догадке старого друга. Обсуждал ее отвлеченно – примерно как обдумываемый поворот сюжета в романе…
– Срок он не получил, – сказал Козырь. – Угодил в психушку. Судя по всему, пожизненно, – с таким прошлым не выпускают никогда, хоть ты десять раз вылечился.
– Мог сбежать…
– В том-то и дело, что не мог, – вздохнул Пашка. – Я недавно навел о нем справки. И получил ответ: Зарицын Александр Евгеньевич скончался три года назад. В Саблино, в областной психиатрической больнице.
– Хм… Кстати, а детей у него не было?
– Мордаунт мстит за миледи? – сразу понял Козырь. – Достал из тайника отцовскую сабельку и давай рубить головы? Едва ли… Сашку девятнадцатый год тогда шел. Если и успел нагулять ребенка на стороне – тот об отце ничего помнить не может. И я не думаю, что мать про такого папашу рассказывать стала бы. Скорее сочинила бы байку про погибшего летчика-испытателя или про сложившего голову в Афгане интернационалиста…
– А ведь ты что-то недоговариваешь, друг дорогой, – понял Кравцов. – Темнишь. С чего это вдруг ты стал узнавать о судьбе Сашка столько лет спустя? Признавайся: случилось еще что-то?
– Да… – неохотно сказал Козырь. – Потому я Чака и завел – не для себя, для сыновей и Наташки…
– И что это было? Тоже голова? Надеюсь, не человеческая?
– Да нет… Машина. Новый «мерс», на который я после «Антилопы» пересел. Изуродовали его капитально. В полном смысле слова кузов изрубили. Не топором старались и не ножницами по металлу – чем-то длинным и очень острым рубили. Потому я тогда про Сашка сразу и вспомнил… Проверил – и выбросил его из головы. А сейчас засомневался. Я его мертвым не видел. И могилы – не видел. Лишь ответ на запрос. Мало ли бюрократической путаницы бывает…
Кравцов с сомнением покачал головой. Путаницы в этой стране, конечно, хватает. Но больно уж маловероятно, что сбежавшего и устроившего ампутацию собачьей головы человека – именно его и никого другого – по ошибке объявили мертвым. Впрочем, проверить недолго – Саблино не дальний свет…
Все равно Пашка что-то недоговаривает, подумал Кравцов. Роль Козыря в рассказанной им давней истории десятая – нет особых поводов для мести, А у Пашки нет причин – уже в наше время – тут же вспоминать о парне, увлекавшемся когда-то длинными и острыми предметами… Откуда тому знать, что именно разговор тет-а-тет Козыря с Динамитом стал косвенной причиной всего? Надо понимать, кое-что дорогой друг намеренно оставил за кадром. Скорее всего – тайную от Динамита любовь Сашка и Наташки Архиповой, не просто проводы с дискотеки. Односторонняя была та любовь или обоюдная – уже не важно. Дело в другом – тогда и только тогда последовавшая спустя пару лет свадьба Козыря и Наташки вполне могла стать поводом для мести, тем более что крыша у вероятного мстителя съехала. Могла стать, если бы пресловутый мститель не умер три года назад. Все укладывается в схему, кроме его смерти. Даже нежелание Козыря лишний раз напоминать Наташе о той истории…
