повторяться, то семь тысяч при почти полном отсутствии обязанностей не покажутся таким уж подарком… И реальных выходов останется два. Либо выпивать на сон грядущий бутылку водки, страхуясь от сновидений. Либо спать днем – где-то в ином месте. А ночью сторожить, бодрствуя. От скуки можно будет чем-нибудь заняться. Пойти полюбоваться луной на графских развалинах, например. Только стоит надеть на голову строительную каску, памятуя о печальной судьбе Вали Пинегина.
Остановитесь, товарищ писатель, – оборвал он сам себя. Уймите писательское воображение. Хватит выстраивать сюжет для нового триллера из случайного сна и никак с ним не связанной текучки среди сторожей…
Боль в отбитом правом кулаке помаленьку слабела, и Кравцов почувствовал то, что она, боль, раньше не позволяла заметить – что и с левой кистью не совсем все в порядке. Он взглянул на ладонь.
На мякоти виднелась дуга из красных вмятинок.
След его зубов.
2
Уснуть он смог лишь засветло. И проспал почти до полудня – без каких-либо сновидений.
Разбудило пиликанье мобильника. Звонила Танюшка.
– Папка, привет! Ну как ты там на новом месте?
– Нормально, – ответил Кравцов заспанным голосом. Не рассказывать же дочери о ночном кошмаре, в самом деле.
Танюшка тараторила дальше, похоже, не услышав его ответ:
– Слушай, папка, у меня к тебе дело на миллион рублей!
– Куда подойти за деньгами? – спросил Кравцов, окончательно проснувшись.
– У-у-у… – После секундного раздумья дочь не стала реагировать на шутку. – В общем, мне нужна сказка.
– Название и автора помнишь? Или народная?
– Да нет же! Мне надо написать сказку! Последнее задание по литературе перед каникулами. Поможешь?
– Так помочь или написать за тебя?
– Ну папусик… Ты же все понимаешь… У меня экзамены на носу, а тебе это – раз плюнуть. Ты ведь у нас писатель…
В голосе ее определенно появились льстивые нотки. Раз плюнуть… Недавно, действительно, так и было. Ладно, уж на уровне пятого класса писатель Кравцов даже в нынешнем своем состоянии что-нибудь из себя вымучит.
– На какую тему? – спросил он.
– Сказка о предмете. О любом. Какой первым на глаза попадется. Но чур небольшую – на пару страниц. А то ж я тебя знаю – войдешь во вкус да как размахнешься…
– Послезавтра я буду в городе. Если успею сочинить – занесу. Устраивает?
– Вполне. Папусик, ты прелесть! Ну все, я побежала, большая перемена заканчивается. Чао!
В трубке запищали короткие гудки.
Он встал, оделся, широко раздернул занавески. Окно выходило прямо на графские развалины. Провалы окон словно смотрели заинтересованно: что за новый человечек появился и копошится тут? Причем напоминало это взгляд не глаз, но пустых глазниц черепа. В принципе дворец и был сейчас скелетом – с которого содрали плоть безжалостные люди. Кравцову стало неуютно – и он задернул занавески. Неприятное все-таки здание. Хотя в детстве вроде так не казалось…
