Охота на ведьму | страница 61



Там, из огромного бюро маг извлёк маленький глиняный пузырёк — самое действенное противоядие от Ведьминого Гриба — гадость редкостная (как и все ведьмачьи зелья), но на ноги ставит и не таких доходяг, как Торой. Половину содержимого пузырька волшебник вылил в глубокую фарфоровую пиалу, поразмыслив, плеснул туда же вина из огромной бутыли (иногда тоскливыми зимними вечерами королевский чародей был не прочь коротать время за бокалом игристого).

Вино зашипело и сменило приятный золотистый цвет на болотно-мутный. По кабинету пополз густой запах протухшей воды.

— Экая гадость, — пожалел своего ученика Золдан и поспешил обратно в комнату.

Торой по-прежнему лежал без сознания — на потном лбу набухала огромная шишка, тело тряслось в лихорадке. Видимо холод и влажность королевского каземата усилили действие ядовитого Гриба. Старый маг прошептал над бесчувственным учеником короткое заклинание и через несколько мгновений тот открыл глаза:

— Я заснул? — хрипло спросил низложенный чродей.

— Нет, потерял сознание. Держи, — Золдан протянул страдальцу пиалу с чёрной жидкостью, — выпей. Это настойка корня Мёртвого дерева. По вкусу она, правда, похожа на похмельную отрыжку.

Наставник поднёс к губам ученика пиалу с лекарством, и Торой, стараясь не дышать, одним глотком выпил странную жидкость. На секунду перед глазами всё поплыло, а когда омерзительное питьё достигло желудка, тело свело судорогой отвращения. Но тут же навалилась блаженная расслабленность, которая вытеснила озноб и ломоту. Опальный маг провалился в объятия крепкого здорового сна.

Королевский чародей произнёс над спящим несколько целительных заклинаний, прикоснулся ладонью к шишке над правой бровью, снова что-то пошептал, а когда убрал руку, на лбу не осталось никаких следов кровоподтёка. Закончив врачевать раны подопечного, Золдан отправился в гардеробную.

Сегодня в полдень в Мирар прибывала королева-мать — следовало присутствовать на торжественном приёме, а затем и на праздничном ужине. Волшебник поморщился — подобные мероприятия были ему в тягость ещё во времена молодости — толпы пышно разодетых вельмож, громкие звуки фанфар, ослепительное сияние тысяч свечей, шуршащие юбками и звенящие украшениями фрейлины…

Волшебнику предстояло облачиться в парадные одежды и взять Посох. Последний доставлял особенно много неудобств — таскать за собой здоровенную, пусть и очень красивую клюку, удовольствие невеликое… Магического-то толку от Посоха никакого, но статус в глазах окружающих заметно повышался. Наличие в руках мага столь обременительного предмета говорило о том, что чародей достиг высшей ступени искусства. В общем, на официальном приёме без дубины никуда.