Сара откинула одеяло, увидела простыни, тоже из муслина, потрогала матрац - мягкий, набитый соломой пополам с ватой - и вздохнула с некоторым облегчением.
Еще в комнате была этажерка, на ней стояли кувшин и таз. В самом низу, за дверцей, фарфоровый горшок.
Сара как раз закрыла эту дверцу, когда вошел Сэм Пиплз со вторым чемоданом.
- Я не ела с самой середины дня, - объявила ему она. - У вас ничего не найдется?
- С-столовая уже закрыта, извините, мисс. Но к завтраку она откроется.
- Ox, - вздохнула Сара разочарованно. Он пошел к двери.
- Здесь, в Дедвуде, - сказал он оттуда, - не так уж много женщин... Лучше, если вы запрете свою дверь. - Он указал на деревянные брусья, стоящие возле двери, у стенки. - Спокойной ночи, мисс. Я счастлив, что вы остановились у нас.
- Спасибо, мистер Пиплз. Доброй ночи.
Когда дверь за ним закрылась, Сара потрогала руками грубые тяжелые брусья и железные скобы по обеим сторонам от дверей. С трудом подняла эти бревна, вставила в отверстия, после чего повернулась, оглядела полутемную комнату и вздохнула с облегчением: часть дела сделана.
Она опустилась на край кровати, подпрыгнула на ней несколько раз и опрокинулась на спину, закинув руку за голову. Глаза у нее сами закрылись. Из пяти ночей, проведенных в пути, лишь в двух случаях удалось поспать в кровати; еще две ночи - на полу в помещении придорожной станции, завернувшись в свое одеяло, и одну ночь - на жестком сиденье в дилижансе, выпрямившись, как складной плотницкий метр. Последний раз она ела в Хилл-Сити, десять часов назад, а не мылась как следует - о Боже! - уже целых девять суток, с самого Сент-Луиса, и, наверное, запах от нее, как от старого коня!..
"Не спи, Сара. Вставай! - велела она себе. - Твой день еще не окончен".
Подавив стон, она заставила себя подняться, встать на ноги. Кувшин и таз на этажерке были пусты. В коридоре тоже воды не могло сейчас быть: "только утром", было ей сказано мистером Пиплзом. Что оставалось делать? Она отряхнула пыль с дорожного платья, причесала волосы, протерла лицо сухим платком. Снова надела шляпку, заколола булавкой, взяла свой кисейный кошелек, в котором лежали чеки, отцовские часы, ручка и пузырек с чернилами, отодвинула дверные засовы и вышла из комнаты.
Когда она проходила через нижний холл, Сэм Пиплз испуганно воскликнул:
- Вам не следует выходить одной на улицу в такое время, мэм!
На что она ответила:
- Я приехала сюда одна из Сент-Луиса, мистер Пиплз. И вполне могу за себя постоять. А кроме того, где-то здесь в городе моя родная сестра, которую я не видела целых пять лет. Я собираюсь разыскать ее сегодня же и, если надо, разбудить...
