Теперь следовало подумать об оружии. Мысль о мече он отбросил сразу: в такой мороз человек с подрезанными сухожилиями (обычный способ гуманного вразумления уличной швали) к утру гарантированно превратился бы в труп, а убийство людей Феликсу всегда претило, и поэтому он остановил свой выбор на короткой и гибкой дубинке из кожи носорога, привезенной из Африки и усовершенствованной путем закладывания свинчатки в ударную часть. Одного взмаха этой вещицей хватало, чтобы нокаутировать быка, но проблема заключалась в том, что у толпы слишком много голов, чтобы каждую можно было отоварить в порядке очереди — а именно столкновения с толпой Феликс опасался куда больше, чем всех бандитов вместе взятых.
В другой ситуации он бы еще, пожалуй, поразмыслил над этой проблемой, но сейчас, когда за стеной металась в бреду его внучка, он действовал без колебаний. За ровными рядами обтянутых в сафьян томиков подарочного издания «Анналов» в задней стенке книжного шкафа был укрыт тайник, который он не открывал со Дня Героя. Комбинацией замка была дата рождения Агнешки…
«Сигизмунд мне голову оторвет», — хмуро подумал Феликс, вытягивая увесистый фолиант. Ключ от него был приклеен кусочком липкой ленты для мух к нижней поверхности письменного стола. «Кто бы мог подумать, что самое мощное и самое секретное оружие героев может понадобиться для таких прозаических целей, как распугивание толпы… Что творится с этим миром?!» — спросил себя Феликс и открыл фолиант.
Скорее всего, это была идея Сигизмунда — придать футляру для оружия форму книги; старик любил распространяться о силе, даруемой знаниями… Разумеется, никаких страниц в фолианте не было, а была подкладка наподобие той, в которой покоились эсток и дага Феликса. Только углубления в этой подкладке были необычными: два продолговатых по бокам и два — круглое и грушеобразное — посередине. В круглом лежала маленькая коробочка, заполненная свинцовыми шариками размером с фалангу большого пальца; а грушеобразное углубление заполнял собой пенал из выскобленного оленьего рога, настолько тонкий, что сквозь полупрозрачные стенки был виден иссиня-черный зернистый порошок. Но вовсе не свинцовые шарики, и даже не загадочный порошок Сигизмунд велел беречь как зеницу ока: два предмета, уложенные в продолговатые углубления подкладки, и формой напоминающие ложа ручных арбалетов с продольными трубками там, где полагалось быть углублению для стрелы, и были тем самым чудо-оружием героев.
