Для дальнейшего развития атаки ему позарез нужна была та самая аналитическая записочка от уэповцев. Сейчас Гуров блефовал: он не знал, он лишь догадывался. Но сработало!
Упоминание Прасолова явно не понравилось Честаховскому. Он купился на гуровский блеф, решив, что московский полковник откуда-то знает о некоторых слишком неприглядных вещах. Тут уже не отделаешься разбором полетов на коллегии, тут можно поучаствовать в уголовном процессе в непривычной роли обвиняемого. Проклятая ищейка! И как себя вести? Уходить в полную несознанку – глупо, значит, надо тянуть кота за хвост, выиграть время, связаться с Барановым, в конце концов, идея с банкротствами и возвратом денег принадлежит ему!
– Вы ставите меня в чрезвычайно неприятное положение, – вздохнул Святослав Игоревич после продолжительной паузы.
– Вот именно, – любезно согласился внутренне возликовавший Гуров, – рад, что вы это поняли наконец. Я не волшебник, но много чего могу, в том числе и малоприятного. Для начала: какими юридическими проработками вы занимались для Баранова и что в работе сейчас? Имеет ли это какое-либо отношение к АООТ «Дизель»?
– Я занимался самыми разными делами для Виктора Владимировича. Иногда весьма деликатными. – Честаховский кривовато усмехнулся. – А некоторые, так на поверку и вовсе легальными оказались. По тому же «Дизелю», например. Да и банкротства эти… Кредиторы не вчинили ни одного иска: ни до, ни после процедуры банкротства. Значит, я таки неплохой юрист, умею работать!
…Вспомнив эти слова Честаховского, Лев недовольно хмыкнул, встал с лежанки и подошел к окну своей комнатушки. Работать он умеет! Только ли он, вот вопрос. Кто-то еще тоже нехило «поработал» с этими кредиторами, обычно люди так легко с деньгами не расстаются!
Из бутягинского садика доносился отрывистый лай Пальмы. Туман на улице, непроглядный туман, сочащийся мелкой противной моросью. И в работе у него – сплошной туман. Кто прячется там, под этой серой пеленой? Вообще, на улов сегодняшнего дня грех было пожаловаться, но Льва до головной боли изводило одно: хоть Честаховский и купился, но главное – почему ни один владелец фирм, кинутых барановскими креатурами-однодневками, не стал судиться ни до, ни после банкротства жуликоватых партнеров – оставалось неясным. А Лев буквально шкурой чувствовал: здесь нерв барановских махинаций, отсюда течет на его мельничку финансовый поток.
Гуров не экономист, а оперативник. Но классика оперативной работы пока не срабатывала, даже «внедренки» у него здесь не было, откуда бы? Выход оставался единственный – завязывать контакт с самим Барановым. Но как? От Честаховского, уже в самом конце, Гуров узнал, что второй день ненароком всплывающий в разговорах Епифанов работает сейчас в «Рассвете», техническим менеджером. Может, через него? Гриценко познакомил бы, а там, глядишь, и…
