— Перестаньте ёрничать. Говорите по делу, у меня нет времени.
— А чё говорить-то? Мне к министру, — невинно пялился дед и весело ухмылялся в бороду.
Подполковник отвёл глаза, небрежно закурил заморскую сигарету из цветастой пачки, печально посмотрел в окно, сурово нахмурил брови. Назидательно промолвил:
— Если мы… всех с улицы… будем тащить к министру… у него рабочий день рассчитан по минутам… нашёлся тут, ходок!
— Гнать вас, братцы, надобно отсель поганой метлой… Дать кажнему по широкой лопате и на работу в помёршие деревни. Ишь! Кабинетов не счесть, все забиты… ряхи красные поотъели на дармовых харчах… о лбы хучь поросят бей! А толку-то? Ить, ни хрена не делаете! Токмо казённые штаны понапрасну изводите, протираете. У меня дело, паря, государственное, не твово ума дело! Секретное! Веди к министру! Это вам не при Брежневе.
— Дед! А ведь, мы тебя посадим за оскорбление органов… — уверенно проговорил подполковник. — К министру ему захотелось! Уж шёл бы сразу в ЦК.
— Там ворья много, неспособно мне…
— Шизик, — вяло отмахнулся подполковник рукой. — Посадим!
— Не-а… Не посадите. Мне девяносто третий годок стукнул. Ежель уж с революции самой не посадили ни разу, знать, и счас не выйдет… Ить вы супротив ГПУ — бабы!
— Почему же… поса-адим, — потянулся милиционер к телефону, морщась от дыма сигареты.
— Вста-а-ть!!! Сосунок!!! Перед тобой полковник генерального штаба Дубровин Александр Маркелович! — рявкнул старик и хохотнул. — Вот так-то, паря.
Перепуганный милицейский чиновник действительно неосознанно вскочил, оторопело глядя на статно сидящего деда. Тот разительно переменился, уже смахнул притворную маску, и прорезалось в нём что-то властное, решительное, военное.
— Что вы себе позволяете?! — гневно задохнулся хозяин кабинета.
— Ты вот что, сынок… прежде чем пугать гвардейского офицера Русской армии, пожалованного самим императором золотым оружием за храбрость… проверь-ка по своим каналам, был ли такой полковник Дубровин… Счас я под другой фамилией… Потом будем гутарить. Проверь-проверь, а вдруг и взаправду был? Вдруг у меня, братец, не шизофрения, а дело государственной важности… ведь выгонят тебя, дурака, с насиженного и тёплого местечка.
Я при оперативном штабе Колчака служил, даю наводку для скорой проверки… пусть поднимут дела. Проверь, — дед кивнул головой на телефон, — я ить, из рук самого Александра Васильевича, кстати, умнейшего и доблестного офицера, боевые награды получал… есть у меня военный орден за Великий Сибирский поход… крест за храбрость от атамана Семёнова, тоже не совсем придурка, как вы его рисуете в книжках и газетах…
