— Жаль. Ему пора выбираться из скорлупы, больше видеться с людьми. Заглянешь к нему завтра?
— Да. Такое горе.
— Скорбь по умершим — как долгая болезнь, он должен бороться, чтобы выздороветь. А ты ему полезна.
— Надеюсь. Как думаешь, он не наложит на себя руки?
— Монти? Нет, что ты.
— Он такой несчастный, такой печальный. Похож на растерянного Арлекина, который не знает, куда ему идти и что делать. И одновременно на священника — вроде того сумасшедшего пастора из одной его книжки, помнишь? Только пасторской шляпы не хватает. Хорошо бы он начал опять писать.
— Думаю, он уже до смерти устал от своего Мило Фейна.
— Все равно, не каждому дано придумать героя, которого все знают. У нас в супермаркете даже продаются «детективные наборы Мило Фейна».
— Угу. Деньги, наверное, гребет лопатой.
— Жалко, что у нас нет телевизора. Сейчас как раз идет очередной сериал про Мило Фейна. В газетах пишут, что Ричард Нейлсуэрт в роли Мило просто великолепен.
— Нет, девочка моя, нет! Никаких телевизоров. Тем более что творения Монти тебе нравятся не больше, чем мне.
— Ему я никогда этого не говорила.
— И не надо. Про себя автор может сколько угодно знать, что он ничего не стоит, но знание знанием, а без самолюбия все равно не бывает. У Монти все сюжеты похожи один на другой — во всяком случае, последние.
— Да, знаю. Мило превращается в моралиста, а жертва непременно приходится убийце матерью, которая бросила его в детстве, или еще кем-нибудь. Я все думаю, почему Монти не пишет нормальных человеческих романов?
— Не может, вероятно. К тому же за них столько не платят. А когда начинаешь зарабатывать большие деньги, это быстро входит в привычку.
— Надо же, еще и жену себе нашел обеспеченную. Говорят ведь: деньги к деньгам.
— А не была бы она такая чертовски обеспеченная, из нее, глядишь, и получилась бы приличная актриса.
— Блейз, милый, так я поговорю с Монти… ну, ты помнишь. Насчет того, чтобы занять у него денег.
— Боже упаси! Еще ничего не решено.
— Ты все время так говоришь, я чувствую, что это из-за меня. Думаешь, я не захочу быть женой бедного студента? Но все совсем не так!
— Знаю, моя хорошая, — сказал Блейз. — Ты все вынесешь, никогда меня не бросишь. Знаю — и благодарю тебя от всей души. Но это серьезный шаг, мы должны еще подумать, решить…
— Я уже решила. Я за.
— Но ты сама говорила, что это безумие.
— Естественно, я очень удивилась сначала, вот и сказала. Но я имела в виду, что это безумно здорово. Надо решаться, а Магнус Боулз и компания пусть ищут себе другого избавителя.
