Мне потребовалось время, чтобы переварить сказанное. Я был в каком-то сонном состоянии, я устал.
– Если у вас есть вопросы, я отвечу.
– Пока нет.
Генерал был решителен. Его взгляд просверлил во мне две дыры.
– Вы поставили под сомнение, что Сивинский правильно женился на представительнице иной расы.
Я тупо моргнул.
– Иной расы?
– Его жена – турчанка по происхождению, – сказал Генерал.
Да, до меня начало доходить, о чем идет речь. Этот разговор перекликался почти напрямую с тем, что было днем. Я вспомнил дагестанцев, пытавшихся остановить блондинку. До того вялый и спокойный, я мигом разозлился. Кровь опять взбунтовалась.
– В этом корень конфликта между вами и Поляковым.
Я ответил, что никакого конфликта нет, просто… просто… Какого дьявола?
Генерал умел ждать и быть сдержанным.
– Вы выразили свое мнение, это произошло, может быть, случайно, а Поляков почувствовал угрозу для своего собственного мира. Вы покусились на святая святых. На всеобщую политику интеграции.
Я сказал, что не совсем понимаю, о чем идет речь, что устал и что мои мозги не работают.
Генерал словно меня гипнотизировал.
– Из таких вот мелочей, когда их много, складывается общая картина. В один прекрасный день человек спрашивает: что же происходит? Как насчет вас?
– Не знаю, – сказал я. – Мне нет дела до Сивинского и до его жены, какой бы она ни была.
– Хорошо. А вас не удивила реакция Полякова? Ведь не в его адрес вы позволили себе иронию?
– Не знаю, – повторил я.
– Рыбак рыбака видит издалека, – сказал Генерал, – и Поляков и Сивинский – евреи по отцу, полукровки.
– Откуда вы знаете?
– Неважно. На самом деле они поддерживают довольно близкие отношения. Поляков был на его свадьбе.
– А мне наплевать.
– Логично. Конечно, сами эти факты интересны только в коротком временном отрезке. Вероятно, вы уже выбросили из головы все произошедшее. Но не забывайте об общей картине.
Я пообещал, что не забуду.
Передо мной был совсем не тот человек, которого я привык видеть на работе. Казалось, со мной разговаривает переодетый в гражданское полководец, только что вернувшийся из района боевых действий. Внутри этого худого жилистого блондина прятался стальной стержень.
С какой бы целью он не пришел ко мне, я чувствовал, что это важно. Для нас обоих.
Ему хотелось доверять – я чувствовал наш общий ритм. У меня не было слов, чтобы объяснить все эти странности. В один прекрасный день к вам приходит человек и открывает правду. Узнавать правду страшно, Генерал это знал, поэтому старался щадить новичка. Не стал вываливать все сразу.
