С тех пор бои следовали за боями, и погибали голубоглазые, устремляясь в небо, и сливались с землей воины-тени. Но все-таки чаще Солнце побеждало камень, и влажные травы степей улыбались, а ледяные вершины становились седыми от горя.
На пятнадцатый год великой войны неполная армия из шести мустангримских отрядов совершила дерзкий рейд в страну гномов. Они объединились, чтобы прославиться и погибнуть. Но путь их лежал не на северо-восток, где прежде гнездилась тьма, а на северо-запад, в край, откуда вышла некогда первая серая армия и куда не забредал еще ни один непрошеный гость.
Герои! А может, они надеялись вернуться? Кто знает…
От пяти родовых городов серого народа остался один. Последний отряд, проклинаемый горцами, мог уйти, но голубоглазые бойцы бросались на стены, хотя каждый из них знал, что они и так уже совершили невозможное. Они умирали с ликованием, с осознанием неминуемой победы Солнца над камнем — после такого удара серые не должны были оправиться.
Но…
На востоке, в неприступной цитадели гномы овладели черным знанием. Им удалось найти затерянный замок, мифический Гриффинор, притаившийся от всего света на самом-самом севере, в углу земли. Им удалось приручить своенравных диких грифонов. И едва случилось сие, едва первая грима превратилась в гриффину, стал народ дварров грозной силой, от которой суждено было содрогнуться миру.
Тогда в теплых степях еще не слыхали о Гриффиноре. Всадники обратили взоры к югу, к бесплодной стране орков, дабы прекратить раз и навсегда нападения волков на мустангов. Волки-оборотни из Волчьего замка слишком часто стали появляться среди душистых трав. А пока повелители мустангов сражались с волками, повелители грифонов, неслышные и невидимые, подбирались к их землям. И летели над серой армией чудища из угла мира, улетали вперед и возвращались, словно привязанные незримыми нитями к низкорослому племени.
И был разрушен Мустангрим. И был разрушен Флеймарк. И был разрушен Дерридон.
И высыхали травы, терялся неотвратимо их аромат, пропадало навеки степное блаженство, блаженство голубых пастбищ. Земля орков — каменистые тропы да волчьи болота — сделалась прибежищем мустангов. И теперь уже всадники возвращались в свои, бывшие свои степи — чтобы отомстить! И волки сопровождали лошадей.
О, Солнце! Твой народ растаял под твоими лучами, но дварры, дварры остались.
…Да, дварры остались, но только четверть великой армии, собранной севером.
О, Солнце! Ты просто забрало детей к себе, ведь кто-то должен быть небом.
