– Колени болят, вот и все.
– У меня ноги еще сильнее болят, чтоб ты знала. – Норманн уперся локтем в колено и наклонился к Джулии. – Гарольду надо было взять тебя в свое войско, а то у него было очень мало лучников. Может, тогда битва не окончилась бы для него так плачевно.
Джулия сгорала от желания расспросить норманна, но она боялась услышать ответ.
У очага было довольно светло, она смогла рассмотреть его лицо и удивилась – он был намного моложе, чем она думала прежде. У него было загорелое выбритое лицо, слегка заросшее темной щетиной, широкий лоб хороших очертаний, римский нос, слегла впалые щеки и решительный квадратный подбородок. И еще Джулия отметила, что волосы у него коротко подстрижены и сзади подбриты, обнажая шею. Это было странно – она привыкла к другому: мужчины-саксы носили длинные волосы. Заметив ее изучающий взгляд, норманн насмешливо поднял бровь.
– Уверяю тебя, англичанка, у меня нет ни рогов, ни хвоста.
– Да нет, я и сама это вижу. Только вот твое лицо… – Джулия покраснела – не скажет же она ему, что таких красивых лиц еще не видела! – У тебя ссадины и шрамы на лице, как будто ты много раз дрался. Скажи мне, что случилось с королем Англии Гарольдом?
– А ты разве не знаешь о битве на Сантлашской гряде и Калдбекском холме?[3]
– Мы ничего не знаем. Уже три недели, как сюда никто не приходил и не проезжал мимо.
Норманн устало вздохнул. Подошла леди Фредесвайд, неся рог с настойкой из бузины и доску, на которой лежали холодное мясо и твердый желтый сыр. Гита подержала перед рыцарем таз с горячей водой, тот вымыл руки и вытер висевшим на руке служанки полотенцем.
Поблагодарив женщин, норманн, как и обещал, заставил Джулию попробовать еду и питье.
Мать и дочь, затаив дыхание, смотрели, как он ест. Наконец, проглотив последний кусок и сознавая, что они ждут, он начал рассказывать:
– Вчера утром, около девяти, мы шли по старой римской дороге, которая, по словам наших разведчиков, должна была вывести нас на Лондон. На Гарольда Годуинсона мы натолкнулись неожиданно. Он еще только выстраивал свое войско в боевые порядки на перекрестке у старой яблони. Ему ничего не оставалось, как вступить в бой, ну, а нам тем более – позади было море, а впереди дорогу загораживал Гарольд. Мы дрались весь день. Сначала мы не надеялись победить, мы никак не могли преодолеть стену из щитов, которую он выстроил. Но потом мы сообразили, что у него почти нет кавалерии и мало лучников. Тогда мы применили небольшую хитрость, которая выручала нас и прежде, – сделали вид, будто в беспорядке отступаем, и таким образом выманили саксов, чтобы потом повернуть обратно и отрезать их в чистом поле от их позиций на возвышении. Под вечер были убиты братья Гарольда – Леофвайн и Гирт.
