– И что бы ни случилось, – с нежностью ответил он, – ты навсегда останешься моей возлюбленной женой, Йехан.
– Если на то будет воля Аллаха, – отозвалась она. Он кивнул.
– Да будет он милостив и добр к нам. – Затем он бросил на нее неожиданно свирепый взгляд, глаза его метали молнии, голос перешел в громогласное рычание. – А теперь ступай к другим женщинам, чтобы я мог отдохнуть от твоего болтливого языка, женщина! А не то, клянусь Аллахом, я выброшу твой бесполезный труп в пустыню на съедение птицам, и кости твои побелеют на солнце!
– Дэни! – радостно воскликнула Тамара, заслышав его шаги. – Как ты быстро вернулся!
Она старалась побыстрее идти ему навстречу, но движения ее были медленными и неуклюжими. Из-за большого живота она переваливалась, как утка.
Дэни обнял и поцеловал ее. Затем отодвинулся и оглядел ее живот.
– Как поживает наш маленький бузотер? – спросил он на иврите.
– Бузит, – со смехом ответила она тоже на иврите, который стал для нее родным. – Кто бы он ни был, ему явно не терпится поскорее выбраться наружу.
– Упрекнуть его не за что: его ждет такая ослепительно красивая мама.
Тамара не могла сдержать улыбку. Интересно, почему все употребляют слово «ослепительная», говоря о беременной женщине?
– Дорогой, спасибо тебе, – ответила она, – хотя ты, конечно, необъективен.
Пройдя через гостиную, она вышла на выложенную камнем веранду, которую Дэни в прошлом году пристроил к дому и где в керамических кадках, расставленных вдоль стен, цвела ярко-красная герань. Тамара осторожно опустилась в одно из белых плетеных кресел, выписанных ею из Лондона, поджидая, пока муж придвинет другое поближе к ней и тоже сядет.
– Когда тебе снова надо ехать? – спросила она.
– Не раньше вечера в понедельник. Во вторник ночью должен прибыть еще один корабль, – ответил он.
Она кивнула. Дэни говорил об «Алиях Бей», морском пути, которым в страну нелегально прибывали тысячи евреев, большей частью из числа тех, кто пережил ужасы нацистских концентрационных лагерей. Поскольку неумолимые британцы по-прежнему придерживались Белого Листа, переполненные корабли, которые, обычно под покровом ночи, осмеливались прорвать блокаду, были единственным способом попасть в страну. После этого иммигрантов обычно перевозили па паромах, но иногда им приходилось переправляться вплавь, прижимая к себе детей и держа над головой самое ценное из пожитков. Дэни и многие другие образовали несколько групп, которые встречали корабли и помогали иммигрантам переправиться на берег и рассеяться по стране. Это было крайне опасное мероприятие, где на каждом шагу их подстерегали тысячи всевозможных осложнений.
