В день пикника он, приехав, раскланялся с ней возле дома Эджкомов, с серьезным видом сделал несколько вежливых замечаний о погоде – лишь с тем, чтобы снова увидеть в ее глазах веселый огонек, – и сразу же перевел внимание на что-то другое. После чего предался беззаботному наслаждению, как и она.
Питер видел, как его преподобие Берни, светловолосый молодой викарий с моложавым лицом, катал Сюзанну по озеру в лодке, горячо ей что-то втолковывая.
А Даннен, редкостный зануда, повел ее с Рейкрофтом и графиней прогуляться по берегу, и когда последние двое вернулись к месту пикника, продержал Сюзанну у самой воды еще добрых четверть часа, – Питер намеренно заметил время их разговора, а точнее, монолога Даннена.
В то время как Сюзанна возвращалась к месту пикника, ее перехватил Кроссли, вдовец за сорок. Он принес ей стакан лимонада и, устроившись рядом, просидел с ней какое-то время, широким жестом руки указуя на окружающие красоты.
Питер решил, что Сюзанна, пожалуй, смотрела на вещи слишком мрачно, оценивая свои шансы на брак. Ни один из местных холостяков, представлявших собой хоть какой-то интерес, не обошел вниманием бедную бесприданницу. Однако она была слишком благоразумной, чтобы выйти замуж за Даннена, и слишком живой, чтобы рассматривать в качестве жениха Берни. Кроссли был для нее слишком стар – сказать правду, он годился ей в отцы!
Всякая мысль о ее возможном замужестве отчего-то, без всякой, казалось бы, на то причины, вызывала в Питере досаду. А причины к тому действительно не было. Разумеется, он понимал, что любой сколько-нибудь добротный брак предпочтительнее прозябания школьной учительницы, отчаявшейся выйти замуж. По крайней мере именно это сказала бы любая из его сестер.
Пока Питер предавался подобным размышлениям, напрочь позабыв о щебечущих вокруг него дамах, кто-то предложил до чая во что-нибудь поиграть. Идея была с восторгом поддержана. Все стали наперебой предлагать самые разные игры – от крикета до пряток. Крикет быстро отвергли чтобы играть в него, кому-нибудь пришлось бы сбегать домой за необходимым – причем громоздким – снаряжением. Кроме того, мисс Мосс, которую поддержало большинство дам, заявила, что крикет – мужская игра. Играть в прятки тоже оказалось невозможно: деревья на этом берегу росли недостаточно густо, а других мест, где можно спрятаться, почти не было. Прочие предложения по той или иной причине тоже не получили одобрения.
И когда уж все, кажется, смирились с тем, что придется проскучать до чая, подала голос мисс Осборн.
