Если бы каким-то образом пробиться сквозь ледяную броню, за которой он скрывается, и заставить хоть чуть-чуть обратить на нее внимание… Не так по-глупому, как она добивалась внимания семьи. Нет. В первый раз в жизни ей захотелось, чтобы Рори оценил ее как женщину.
За это стоило побороться.
В перерывах между поздравлениями и ничего не значащими вопросами, которые время от времени задавал Маклауд, что-то вроде: «Добавить мяса, Изабель?» или «Может, выпьете вина, Изабель?» – она принялась считать окна в огромном зале. Их оказалось двенадцать. Хотя принять за окна узкие прорези в каменных стенах толщиной в десять футов можно было лишь с большой натяжкой. Только отдельные лучи солнечного света проникали сквозь такое труднопреодолимое препятствие. Поэтому огромное помещение освещалось свечами и дымным пламенем от горевшего в очаге торфа.
Стены скудно украшали обычные потрепанные гобелены не бог весть какой ценности. Но на стене позади помоста грозно красовался меч трех футов длины – огромный, двуручный, с рукоятью в виде креста, на вид слишком тяжелый, чтобы им сражаться. Она задумалась.
Чей это меч?
Если кто-то и мог взять его в руки, то только Рори. Изабель украдкой глянула на человека, который сидел рядом с ней. Она обратила внимание, как тонкое полотно рубашки плотно обтягивало его плечи и бицепсы. Засосало под ложечкой. Ей еще не доводилось встречать такого физически сильного человека, как Рори Маклауд. Его рост и мощь покоряли. По-другому и не могло быть. Он подавлял своим присутствием.
Тяжелые мускулистые плечи были так широки, что он постоянно задевал за нее, когда тянулся к их общему подносу за куском мяса или за хлебом с маслом, каждый раз заставляя ее трепетать от волнения. Казалось, воздух вокруг был наполнен его характерным ароматом – чистым запахом моря и вереска, который, околдовывая, щекотал ее обоняние, затмевая разум. Она вдруг поняла, что откликается на эту грубую мужественность без страха, но с чувством сродни возбужденному любопытству. Возникла мысль потрогать его, чтобы убедиться, такой ли он тугой и крепкий, каким кажется. Она стряхнула с себя наваждение. Что это с ней происходит?
Пока они трапезничали, у нее появилась возможность понаблюдать за ним в окружении его клана. Преданные ему воины подходили к помосту, произносили свои поздравления с искренним обожанием и гордостью. Стало совершенно ясно, что его и почитают, и любят. Он шутил, был добродушен и раскован со своими людьми.
