Поворачиваюсь; перепрыгиваю через три ступеньки, сбегаю вниз и пулей пролетаю в аквамариновую дверь.
Меня оглушает пронзительный вой сирены. Я-то думала, что дверь ведет на улицу, а вместо этого попала в узкий полутемный коридор с цементным полом. Вой сирены подгоняет меня; стрелой промчавшись по коридору, попадаю в другой коридор, который сворачивает направо. Через каждые десять футов двери. Толкаю их, изо всех сил кручу в разные стороны ручки, но все они заперты. Твержу про себя одно слово: «Дерьмо, дерьмо, дерьмо».
Наконец вижу лестничный марш, ведущий вниз, и слабую полоску света на одной из серых ступенек. Эта дверь ведет на улицу. Толкаю ее и чувствую, как холодный воздух струей врывается в легкие. Пробираюсь к той стороне здания, которая выходит на залив. Вспугиваю по дороге стаю чаек, которые взлетают, пронзительно крича, огромным шумным облаком.
С другой стороны здания до меня доносятся голоса людей, поэтому направляюсь к пристани и вытащенному на берег катеру спасательной службы. Сирена, наконец, замолкает. Все, кто был в здании, теперь сгрудились на автостоянке; по улице мчится пожарная машина, увертываясь от встречных «скорых», и сворачивает на подъездную дорожку. Полицейские все еще призывают сдавать анкеты. Синие и красные огни мигалки вспыхивают на фоне ослепительно белого снега.
Телерепортер отдает распоряжения своей команде, они устанавливают камеры на плечах, стараясь ничего не упустить. Толпа наблюдателей увеличилась. Некоторые захватили с собой пончики и кофе. Покидаю свое убежище за катером и смело шагаю по снегу. Мне кажется, что все они уставились на меня, будто я первый солдат приближающейся вражеской армии, – но никто не обращает на меня внимания.
Стою в толпе, которая с таким любопытством глазеет на здание спасательной службы, как будто оно в любой момент может рассыпаться в прах. Спрашиваю у женщины в пальто из искусственного меха, что случилось, и она говорит, что в заливе затонуло судно и спасатели все утро вытаскивали из воды людей. Мужчина рядом с ней, возможно, ее муж, возражает: «Нет, из воды никого не вытаскивали. На борту вспыхнул пожар, и люди чуть не задохнулись от дыма». У парнишки в мотоциклетной куртке своя версия: «На паром была подложена бомба».
Некоторое время стоим молча. Я высказываю свое предположение: может, мотор отказал, или паром налетел на риф и получил пробоину. «Возможно, паром особо и не пострадал, – говорю я, – но на всякий случай выслали спасателей».
