Эти предстоящие дела Пианфар решила встречать в обычных синих бриджах, какие носят все простые астронавты, к тому же прихорашиваться и наводить лоск уже не было времени. Свои любимые яркие шелковые наряды она решила оставить на потом, когда завершатся события на Кефке.
Она заставляла себя верить, что красные шелковые бриджи и украшения потом непременно понадобятся.
И все же Пианфар надела одну рубиновую серьгу-подвеску, которая, покачиваясь, вспыхивала злым красным огоньком в её покрытом золотисто-рыжей шерстью ухе. Эта серьга показывала, что вы имеете дело не с простой хейни, а с капитаном. В такой день это было просто необходимо.
— Накорми кифа, — приказала она Тирен, придя в центральный отсек.
— А чем его кормить? — спросила Тирен, и Пианфар сразу замутило.
— Не знаю, что-нибудь мягкое. Кинь ему кусок мяса. Только не подходи близко. И не бери с собой оружие.
— О боги, он же один. Я могу…
— Не подходи к нему близко. Да когда же наконец на этом корабле будет дисциплина?
— Слушаюсь. — Тирен тут же прекратила спорить.
Весь экипаж был уже на ногах и занимался своими делами: Шур без промедления явилась в отсек из бывшей каюты Кима, Хэрел, Хилфи и Герен поднялись с нижней палубы, а Тулли, ещё совсем больной и слабый, возился на кухне, помогая Киму (о боги!) и Хилфи готовить завтрак. Включилась внешняя связь, и «Гордость» начала поглощать информацию, которая накопилась за время дежурства «Аджа Джин» и «Бдительности». Хэрел, Герен и Шур заняли свои места, а Тирен отправилась кормить кифа.
— Сообщение с «Аджа Джин», — доложила Шур. — Они хотят что-то обсудить и просят назначить удобное для нас время.
— Отлично, — чувствуя неладное, сказала Пианфар. — Отлично, я этим займусь.
— Приборы работают исправно. Мы пойдём по тому же курсу, что и «Аджа Джин»?
— Какой курс нам укажут, по тому и пойдём. Я не собираюсь с ними ссориться.
Наклонившись над Шур, Пианфар посмотрела на экран компьютера, куда поступала информация со станции. Теперь она была снова на языке махен. Мкейкс начал работать в привычном режиме.
Пианфар подумала о том, что каждый киф, которому была дорога жизнь, вероятно, направился на корабли Сиккуккута. Она вспомнила о всех оставшихся на станции некифах, которых ей очень хотелось бы увезти подальше отсюда. Но это было невозможно. Махендосет и стишо должны были оставаться на станции и соблюдать соглашения о невмешательстве и нейтралитете, которым по законам Соглашения подчинялись даже кифы. Тка и чи это не касалось. Без всяких обсуждений. Тем самым они охраняли не только себя, но и своих дышащих кислородом соседей.
