— Ну, — сказала Хэрел, — по крайней мере, они обнаружили ещё какие-то проблемы с «Гордостью» до того, как мы успели покинуть систему.
— Я выйду наружу и посмотрю, чем там занимаются наши ремонтники, — предложила Герен.
— Нет,—возразила Пианфар.—Лучше сделай это с площадки наверху. Ты права: их нужно проконтролировать, пока они не выдоили нас на штрафах и счетах. Если заметишь что-нибудь интересное, то сразу сообщи нам.
— Хорошо. — Герен поставила свою чашку на поднос и направилась в служебный отсек «Гордости». Сначала у Пианфар мелькнула мысль присоединиться к ней, но потом она передумала и продолжила свои наблюдения за кненнами — те носились по системе, нарушая все существующие правила навигации. В это время к зоне Кирду приблизился какой-то звездолет, и станция едва не сошла с ума, пытаясь предотвратить возможное столкновение.
— Я поднимусь к себе и буду следить за происходящим оттуда, — сказала Пианфар. — А вы все можете идти отдыхать.
— Капитан… — открыла рот Хэрел, но тут же вспомнила о том, что спорить с Пианфар совершенно бесполезно, и просто кивнула: — Хорошо.
Покинув командный, Пианфар подтянула бриджи, которые стали ей безбожно велики за последние два-три дня, и зашагала к лифту. Внезапно она остановилась: а может, отправиться в станционный офис и устроить там грандиозный скандал? Очень соблазнительно. Она вдруг пожалела, что под рукой у неё не было ничего бьющегося. Пятнадцать часов! Впрочем, немного поразмыслив, она пришла к заключению, что удивляться не стоило — практически во всех пунктах Соглашения окончательные сроки выполнения ремонта всегда оказывались в несколько раз длиннее предполагаемых, а цены — выше изначальных.
Едва добравшись до своей каюты, она запросила станцию о характере недавно обнаруженных неисправностей и через минуту уже читала ответ: Дефект управления хвостовой частью корабля. Герен также успела прислать сообщение: Ремонтники столпились позади нашего звездолета, но пока это всё, что я могу сказать. Пианфар включила наружный экран: группа техников осматривала поврежденный хвост «Гордости», предусмотрительно огородив место работ красными сигнальными фонарями. Судя по всему, махены ничуть не преувеличивали и поломка была действительно серьёзной. Что ж, этого следовало ожидать — после таких прыжков…
— Герен, — склонилась Пианфар над микрофоном внутренней связи. — Возвращайся. У нас проблемы с хвостовым рулем. Нам снова придётся ждать.
Снова ждать… Пианфар терзали сомнения: почему, выдавая информацию о характере полученных повреждений, компьютер ни словом не обмолвился о самом серьёзном из них? Правда, оно могло появиться уже во время посадки… И потом, когда табло не переставая горит красным, очень трудно разобраться в отдельных деталях. Возможно и то, что это было одно из «прикосновений дьявола» — так махендосет называли столкновения с погибшими кораблями или их обломками. В любом случае, если ремонтники поставили «Гордости» верный диагноз, то весь экипаж находится перед ними в неоплатном долгу, ибо уход в прыжок с неуправляемым хвостом означал неминуемую смерть. Но если махены просто водили их за нос… Пианфар смотрела на экран и чувствовала, как в крови её поднималось давление, а в груди — гнев, и его становилось решительно некуда девать.
