Он шагал по Старомонетному переулку и озирался по сторонам в поисках стрип-бара. Когда же увидел за невысокой чугунной оградой увитую зеленью беседку, за которой в глубине ухоженного дворика стояло одноэтажное строение с роскошной стеклянной вывеской «Черная лангуста», сердце его словно остановилось. Он вдруг испугался. Но и отступать было поздно. Клочки письма жгли карман. Его успокоило одно обстоятельство: нигде не было написано, что это стрип-бар, а это означало, что он мог принять это заведение за кафе, куда он якобы зашел, чтобы просто перекусить. Поэтому он уже более уверенно толкнул перед собой калитку, вошел в тенистую прохладу беседки, за столиками которой сидели посетители (почти перед каждым из них стояли пол-литровые стеклянные кружки с желтым пенным пивом и черные огромные пепельницы), прошел по дорожке, присыпанной розовым керамзитом до самого крыльца, и вошел в бар.
Открыв глаза и зажмурившись от яркого солнца, Юля поняла, что эту безумную ночь они провели в квартире Бахраха. Невиданное легкомыслие, граничащее с цинизмом и припахивающее преступлением. Игорь, целуя ее, сонную и теплую, еще не окончательно пришедшую в себя после сна, насчитал несколько уголовных статей, по которым они могли нести ответственность. Во-первых, они находились в чужой квартире. Во-вторых, квартира опечатана, что само по себе говорит о многом. В-третьих, квартира набита дорогими, антикварными вещами, и присутствие здесь посторонних можно всегда истолковать соответствующим образом. К тому же о том, что они здесь или пусть только пытались проникнуть в квартиру, знал тот неизвестный любитель вишни, который покинул квартиру через окно, разбив его…
– Игорь, – Юля высвободилась из его объятий, быстро оделась и встала в задумчивости перед окном. – Послушай, а кому понадобилось опечатывать квартиру? Ведь Бахраха не убили.
Игорь пожал плечами и тоже оделся, прошел в переднюю и там, стараясь не шуметь, открыл дверь… Он вернулся к Юле с полоской бумаги, украшенной фиолетовой печатью.
– Нас обманули. И не только нас. Это простая бумажка с обычной размытой печатью, которую можно заказать на каждом углу.
– Ты хочешь сказать, что человек, которого мы спугнули, специально оставил на дверях эту полоску бумаги…
– Нет, он не мог оставить это, потому что, войдя в квартиру, сама понимаешь, ему не удалось бы приклеить снаружи эту бумажку.
– Следовательно, ее приклеил кто-то другой. Но кто?
