– Да, я тоже видела ее. Мы ведь из-за нее, собственно, с Наташей…
– Да я знаю эту вашу историю. Но речь сейчас не об этом. Дело в том, что и Рейс тоже числилась в одном списке с Уткиной. Они даже отмечаться приходили в одни дни. Вот я и подумал, а что, если поговорить с Женей и попытаться попросить ее вспомнить Уткину?
– У тебя есть ее телефон?
– Это не проблема. Я только так до конца и не понял, к кому она тогда приходила: к тебе или к Наташе?
– Представления не имею. Меня это как раз и взбесило. Я подумала, что Рейс пришла ко мне, а ее так встретили, какие-то дурацкие вопросы об интиме, глупейшие советы… Да и вообще, наше агентство – не место для встреч с подругами. Может, я сейчас и перебарщиваю, но в целом, я думаю, ты меня понял. Игорь, ты узнай телефон, пригласи ее сюда к нам, мы и потолкуем.
Она рассказала ему о звонке Чайкина, о хирурге, специализирующемся на шрамах, и высказала сомнение по поводу существования связи между смертью Уткиной и ее шрамом.
– Я же тоже видел шрам, по-моему, самый обычный… Но проверить не мешало бы. Где находится этот бар?
Юля объяснила.
– Если хочешь, я за тобой заеду, вместе и поговорим с Ритой.
– Заезжай…
Лень навалилась на нее теплым и душным облаком. Не хотелось не то чтобы куда-нибудь ехать, а даже шевелиться. И это в прохладе офиса, а что говорить о пекле за окном?
Раздался телефонный звонок.
– Земцова слушает.
– Это частное сыскное агентство? – раздался приятный женский голос, при звуке которого Юля немного встрепенулась и даже выпрямилась, словно готовясь к серьезному разговору. В конце концов, пора и честь знать. Все вокруг работают, а тебе даже трубку лень взять…
– Да…
– Я могу встретиться с вами?
– Да, разумеется. Вы знаете, где находится агентство?
– Нет, я нашла ваш телефон в газете…
Юля объяснила, как добраться до Абрамовской улицы, назначила клиентке встречу на полдень, после чего попросила Наташу приготовить бутерброды. И дело было вовсе не в том, что ей хотелось есть (тем более что есть совсем не хотелось), а в желании придать всей окружающей действительности хотя бы приблизительные черты той насыщенной жизни, которая кипела здесь при Крымове. Запах бутербродов, кофе, какое-то ощутимое движение вокруг, звяканье посуды, непрекращающиеся телефонные звонки – все это было сейчас необходимо Юле как воздух, чтобы почувствовать в себе прежние силы к работе. Апатия и тягостные размышления о Дмитрии, с которым надо рвать отношения, как путы, чтобы освободиться от чувственного дурмана и вернуться в реальную действительность, мешали сосредоточиться на деле.
