Мистические религии, со своей стороны, имели сильные
взаимосвязи с астральным комплексом представлений.
Неоплатонизм был широко открыт всем языческим и особенно
восточным религиозным знаниям, претендующим на античность и
ореол духовности. Христианство, даже в своих
"ортодоксальных" проявлениях, имело с самого начала
(особенно при св. Павле) синкретические аспекты, которые в
несравненно большей степени присутствовали в его
еретических ответвлениях: гностические системы сочетали все
-- восточные мифологии, астрологические учения,
иранскую теологию, элементы иудаистской традиции,
библейские, раввинистические или оккультные, христианские
представления, спасение -- эсхатологию, платонические
термины и понятия. Синкретизм достиг в этом периоде своей
наибольшей эффективности. Он больше не придерживался
определенных культов и не беспокоился об их престиже, но
наполнил собой мышление целого столетия и показал себя во
всех областях литературного выражения. Следовательно, ни
одно из явлений, перечисленных нами, не может быть
рассмотрено отдельно от остальных. Если синкретизм,
смешение данных представлений и образов, т.е. совмещенные
течения нескольких традиций, являлся только формальным
явлением, которое оставило открытым вопрос о его умственном
содержании, то внешняя привлекательность определила его
популярность. Являлся ли он одним из многих феноменов
такого типа и чем он вообще являлся? -- спрашиваем мы
перед лицом такого сложного явления. Что было организующей
силой синкретизма? Мы сказали перед предварительным
определением, что, несмотря на "синтетическую" внешнюю
сторону, новый дух не был непреднамеренным эклектизмом. Чем
тогда был направляющий принцип и каково направление?
Исходное единство: представительность гностической мысли.
Чтобы получить ответ на этот вопрос, давайте
сконцентрируем наше внимание на определенной характеристике
ментальных отношений, которые более или менее отчетливо
существовали на всем протяжении развития целой группы,
независимо от сущности и интеллектуального уровня,
значительно различающихся в других отношениях. Если при
исследовании этих общих фигур мы находим духовный принцип,
который не был представлен в отдельных элементах состава,
мы можем определить его как истинную действующую силу.
Теперь подобный неизведанный принцип можно, в сущности,
различить, хотя бы в некоторых определенных чертах, на всем
протяжении существования уже отмеченной нами литературы.
