Инна Сергеевна снисходительно улыбнулась. Артем приподнял бровь. В его глазах, обычно ничего не выражающих, плескались мысли.
– Вы состоите на учете у психиатра? – спросила Инна Сергеевна.
Ксения кивнула.
– Не надо звонить в милицию, – сказала она. – Я никогда не буду больше заходить в ваш магазин.
Марина стояла рядом с Артемом и тоже смотрела на девушку.
– Скажите, – спросила она Ксению, – вы позавчера впервые были в нашем магазине? К тому же раз вы взяли это позавчера, то почему не принесли на следующий день?
– Так сегодня же понедельник, вчера был выходной, – проговорила Ксения.
– Точно, я и забыла, – махнула рукой Марина.
– Она не впервые заходила, – сказала Лариса, – я помню, что приходила к нам и раньше.
– Я тоже помню, – заявила Таня.
Пирса в ее языке громко звякнула о зубы. Артем все смотрел и смотрел на косу.
– Я думаю, что она говорит правду, – произнес он. – Я тоже… ее помню. Но у нее никогда не было ничего в руках, никаких сумок. Сегодня она впервые пришла с пакетом.
– Пусть в милиции разбираются, – сказала Инна Сергеевна. – Это их работа.
– Не факт, что они будут разбираться-то, – не согласился Артем. – Давайте сначала сами определимся, верим мы ей или нет. Я вот верю.
Марина молчала, глядя на девушку. Могла ли та вынести белья на сумму около двух тысяч долларов? Куда при этом смотрели Лариса, Таня и Айгуль, и нет ли среди них соучастницы? И не соучастник ли Артем, раз он так активно выгораживает девушку, которую совсем не знает?
Инна Сергеевна сидела в кресле напротив Димы. Кресло было низким, длинные и ровные ноги Инны стояли параллельно, упираясь каблуками в пол.
– Рекламная кампания стартует завтра, – сказала Инна Сергеевна, – спасибо за поддержку.
– Не за что, – отмахнулся Дима, – я рад, что вы берете на себя работу, разгружая мою супругу. Продолжайте в том же духе.
Инна Сергеевна улыбнулась, продемонстрировав сердечную улыбку, и встала.
– К слову, – проговорила она, – вы, наверное, уже знаете, что утром в магазине взяли с поличным клептоманку.
– Да, жена мне звонила, – сказал Дима. – Интересный поворот дела, я считал, что виновен кто-то из персонала.
– Я тоже, если честно, так считала, – произнесла Инна Сергеевна и сделала шаг в сторону окна.
Теперь зимний ультрафиолетовый свет падал на одну сторону ее лица, делая более четким профиль и освещая правый глаз, который становился на ярком свету прозрачным и сиял, напоминая сапфирин – голубовато-серый халцедон.
Дима на секунду залюбовался ею – стройная, худощавая, умная и сдержанная, Инна выглядела одновременно строгой учительницей и прилежной школьницей.
