– Ба, да тут икра! Будешь? Так-так... Вино, давай открывай. Шампанское!
Я смотрю на их лица, и мне кажется, что недавно видел их в толпе «голубых повязок». Хотя какая теперь разница.
Иду дальше – навстречу мне два седовласых человека тащат в руках огромные картины, снятые в зале заседаний.
– Вы не смотрите на нас так. Мы сами художники. Картины-то дешевка, но очень багет понравился.
Я возвращаюсь в приемную и замечаю у дверей несколько милиционеров и строго одетую женщину. Они стоят как вкопанные и с ужасом смотрят на заходящих в кабинет президента людей. Я пытаюсь их разговорить, получается не сразу.
– А зачем вам про меня что-то знать, – с презрением говорит мне женщина, – лучше возьмите интервью у этих «демократов».
– А почему вы не ушли со всеми?
– Я тут работаю и не уйду, пока меня не уволят.
– Да, правильно, – вторит ей стоящий за ее спиной прапорщик, – мы здесь, чтобы охранять это здание, и не собираемся бежать. Вы знаете, кто первым бежит с корабля?
На столе перед женщиной штук десять телефонов. Один из них звонит. Она снимает трубку:
– Да? Как дела? Все нормально. Вешает трубку.
– Вы знаете, я вам одно скажу. Да, я секретарь президента. А еще я человек военный. И жалею сейчас только об одном, что мне сегодня не выдали табельное оружие.
– Ты секретарша Акаева? Что ты здесь делаешь? – кричит ей какой-то старик.
– А тебе не стыдно? Как ты себя ведешь? У тебя есть дети? Как ты будешь им после этого в глаза смотреть?
– А за что мне должно быть стыдно? Это Акаеву и тебе должно быть стыдно. Это Акаев довел свой народ до такого безумия. Это вот вы с ним тут сидите в теплых кабинетах, а народ там с голоду пухнет. Это все твой Акаев! – орет он.
– Нет, мой Акаев... – перебивает секретарша.
– Твой Акаев говно, – не слушает старик.
– Нет! Это вы говно. Что же вы тут творите?
– Ах так, люди, идите сюда, тут секретарша Акаева!
Люди подбегают мгновенно, с двух сторон хватают ее за локти и пытаются вытащить из-за стола. Она молчит. Милиция, я и еще одна подбежавшая женщина пытаемся ее отбить. Один из нападающих размахивает кухонным ножом. Наконец милиционерам удается затолкать ее в маленькую соседнюю комнатушку. Она садится в кресло и закрывает лицо руками.
Вскоре в кабинете появляется Курманбек Бакиев. Он забирает у правозащитника мегафон, в акаевское кресло не садится и обращается к толпе. Он требует, чтобы они прекратили беспорядки и немедленно разошлись. Говорит по-киргизски и отказывается повторить по-русски, говоря, что эти слова не для журналистов.
