Саюри, которой пришлось буквально примерить на себя обязанности менеджера, вплотную занимаясь координацией и проведением этих переговоров и прочих технических моментов, сказала: "Если потеряю работу, стану твоим менеджером".
— Накадзима-кун, спасибо. Похоже, моя картина будет благополучно дорисована. Все прошло удачно, — с благодарностью сказала я ему за ужином в ближайшем ресторанчике табльдот.
— Ну надо же. Вот уж действительно, люди, для которых вывеска и настенная живопись — это одно и то же, пасуют перед теми, кто засветился в СМИ...
Накадзима вновь высказался совершенно откровенно.
Кажется, что эта прямота отчасти заимствована им у Тии-сан.
— Наверное, так в любой стране...
— И тем не менее, если ты будешь иметь дело людьми, которые в своей повседневной жизни видят великие произведения живописи, украшающие исторические здания или своды храмов, кто знает, возможно, это будет совсем другое дело. Я человек далекий от искусства и совершенно не разбираюсь в нем, но, когда я поеду в Париж, мне хотелось бы все посмотреть, — ответил Накадзима. — Мне кажется, что в такой стране даже взгляды на исследования отличаются от наших. Я уже нахожусь в волнительном предвкушении чего-то совершенно нового. Я чувствую, что там просто кладезь каких-то недостижимых вещей...
— Я тоже испытываю нечто подобное. Если поеду туда, то смогу вдоволь насладиться теми полотнами, ради которых я специально отстаивала очередь в картинную галерею Уэно и которые в итоге видела секунд пятнадцать. Да и количество не сравнить. Кроме того, я смогу тщательно изучить храмовую живопись. Больше всего меня интересуют фрески... Если представится шанс, хотела бы больше узнать о реставрации картин. Да, столько всего, что хочется попробовать! Все это мне предстоит изучить. Познакомившись с тобой, я впервые задумалась о том, что хочу больше узнать о предмете своего интереса.
Ресторан был наводнен студентами и холостяками, по телевизору показывали бейсбол. То там, то здесь раздавались голоса желающих сделать заказ, и официанты спешно бегали от столика к столику. Мы крайне редко ели вне дома, из-за чего все выглядело свежо и как-то по новому. Подобно кроту, вылезшему из своей норы, я была ослеплена происходящим вокруг.
Сегодня в знак признательности я решила совершить редкий поход в ресторан и угостить Накадзиму. Тот с явной неохотой согласился, признав, что иногда все-таки можно.
Мы просто ужинали в ресторане по соседству, и не более. Опять же все выглядело довольно обыденно, как и в те дни, когда я бывала здесь одна. Но слова Накадзимы все больше переносили меня в какое-то другое измерение, и обыденность рассеялась, уступив место совершенно иному пространству.
