Особенностью Ильина было отвращение к политическим партиям. У него вызывало ярость растрачивание национальной энергии на партийные распри. В эмиграции он отклонял все предложения возглавить политические организации. Однако тесные связи с патриотическими кругами Ильин поддерживал всегда. Так, еще до высылки из России он сблизился с руководителем контрреволюционного движения генералом Алексеевым, что было причиной его ареста. Вокруг брошюры Ильина “Путь национального обновления” в одном из северных городов России образовалась группа молодежи, примкнувшая впоследствии к Народно-трудовому союзу. Издававшаяся в эмиграции Ильиным газета “Русский колокол” питала идеями НТС, хотя он сам не поддерживал тесных связей с Союзом. В Берлине Ильин сблизился с верхушкой белогвардейских кругов - генералами фон Лампе и Врангелем. В разных местах русского рассеяния Ильин читал лекции, собиравшие многочисленные аудитории, печатал в парижском журнале “Возрождение” у П.Струве независимые статьи, но ближе всего стоял к Российскому общевоинскому союзу (РОВС). Его захватывающая устная речь отличалась силой и ясностью. Архимандрит Константин отмечал в Ильине “основательность и дисциплинированность чисто германского типа”, неподражаемый стиль его трудов, порой возвышавшийся до благодатной точности, заставлявшей вспомнить о таких великих мастерах русского языка, как Пушкин и митрополит Филарет Московский. С таким же блеском Ильин говорил и писал на немецком языке, был очень музыкален, хорошо играл на рояле, дружил с Сергеем Рахманиновым, крупным русским писателем Иваном Шмелевым и архиепископом Иоанном Рижским. Ильин много помогал русским эмигрантам, поддерживал их материально. Научная деятельность Ильина отличалась широтой интересов. В 1922 году он вместе с философами Бердяевым и Вышеславцевым основал в Берлине Русскую религиозно-философскую академию, действовавшую еще несколько лет после прихода к власти нацистов.
Однако место Ильина в русской жизни определено прежде всего его трудами - такими, как “Религиозный смысл философии” (1924 г.), “О сопротивлении злу силой” (1925 г.), “Основы христианской культуры” (1937 г.). Эстетствующая Зинаида Гиппиус обозвала Ильина “военно-полевым богословом”, и это было, скорее, похвалой для автора, который сказал: “Каждый из нас должен считать себя за воина, даже оставшись в полном одиночестве… отзываемый передает оружие следующему”. Самозабвенная борьба Ильина против мирового зла вызывала сопротивление либеральной части русской эмиграции. Например, издательство Н. Вредена отказывалось публиковать его патриотические статьи. Такая реакция предвосхищала терпимость к насилию над Россией, которую проявила на Родине интеллигенция в конце ХХ века. Но Ильина не смущали замалчивание и критика. Он говорил о своем главном оружии: “Если мои книги нужны России, то Господь убережет их от гибели; а если они не нужны ни Богу, ни России, то они не нужны и мне самому. Ибо я живу только для России”.
