– Да, – повеселел Топор и схватил поверженного противника за ноги, чтобы оттащить его к своей машине.
– Возьми вот это, – Гургенадзе швырнул на пол наручники. – На всякий случай.
Топор послушно поднял наручники и, развернув мужика на спину, защелкнул их на его запястьях.
И тут один из охранников воскликнул:
– Черт!
Гургенадзе удивленно и в то же время строго посмотрел на него.
– Кажется, я его знаю, – пояснил охранник. – Да, точно. Это телохранитель той бабы, которую мы… – Он замялся, не зная, стоит ли продолжать, – рядом стояли и те, кто не был в курсе последних событий.
– Уверен? – помрачнев, спросил Гургенадзе.
– Абсолютно. Я эту рожу хорошо запомнил еще там, на шоссе.
Заметив, как переменилось настроение у начальника, Топор на мгновение замешкался.
– Так я его забираю?.. – обронил он неуверенно.
– Подожди. – Гургенадзе задумался. – Тут спешка ни к чему. Слишком уж важная птица. Может, у заказчика на него свои планы. А мы – сразу в могилу… Успеем еще. Вначале надо все уточнить. А его… – Он взглядом указал на лежащего. – …пока оттащи в подвал, пусть там покукует.
– Но потом он мой! – Топор заискивающе заглянул в глаза Гургенадзе.
– Да ради бога!
Это было похоже на пробуждение после ночного кошмара – когда сон и реальность тесно переплетаются между собой и ты не в состоянии отделить одно от другого. Константин с трудом разлепил тяжелые, словно налитые свинцом веки:
«Где я?.. Что со мной?..»
Последнее, что он помнил перед тем, как потерять сознание, был оглушающий удар по голове. Кажется, за секунду до удара он собирался в кого-то выстрелить и очень сожалел, что у него в руках не автомат Калашникова, а всего лишь обыкновенный «макаров»…
Раскалывалась голова, рот был заполнен вязкой кровью, но приподняться и сплюнуть всю эту кашу на пол не было ни сил, ни желания. А тут еще и правая рука затекла…
– Костя, милый, слава богу, ты жив… – Взволнованный женский голос, прозвучавший прямо над ухом, показался ему до боли знакомым.
Константин сделал над собой усилие и попытался сфокусировать взгляд. Постепенно сквозь туманную пелену стали проступать очертания женской фигуры – хрупкие плечи, точеная шея, нежный овал лица. И глаза, серо-голубые, испуганные, наполненные слезами.
– Даша?.. – прошептал он. – Как ты здесь оказалась?
К его разгоряченным щекам прикоснулись прохладные пальцы.
– Молчи, ты слишком слаб.
«А вдруг это сон…» – Константин крепко зажмурился и вновь открыл глаза.
Даша никуда не исчезла. Он нашел ее руку и слегка пожал. И тут на его лицо упало несколько горячих капель. Одна из них попала на губы, и Константин почувствовал привкус соли.
