Зелёная земля | страница 4



А в общем, заводь,

укрытье, ниша и так далее-везде:

да чем же он там занимается, мерзавец,

в своём гнезде?

Небось, поёт, небось, живёт себе не тужит!

Так он и делает, позвольте доложить:

весь поднебесный капитал давно им нажит,

что до небесного – такого не нажить.

А больше что же доложить… да доложите -

до весу – скажем, вот хоть чайного листа:

а то, пожалуй что, беспечный небожитель

давным-давно поиздержался дочиста,

а то, пожалуй что, беспечный небожатель

сжал, что не сеял, и отныне уж не жать…

но жить-то надо – и печали умножитель

на ниву сжатую торопится опять.

А между тем все песни старые допеты -

притом что новым песням время не пришло,

и между тем в гнезде давно растут опята,

мхи и лишайники – и там нехорошо:

сидишь и думаешь, что надо бы отсюда

туда куда-нибудь… Да все твои туда

ещё опасней: там – измена, там – засада,

там – оголённые мерцают провода,

там – обезглавленные корчатся идеи,

там – обескровленная капает вода,

там – маски всё ещё меняют лицедеи,

а там… – там только никогда и никогда.

Вероисповедание

Разумеется, не о псюхе и не о соме,

хоть, конечно же, и не о хлебе или о щах, -

я беседую с моим Богом часами

о других вещах.

О цветах-маргаритках, о бабочках-капуцинах

и о прочих серьёзных штуках – числа им несть:

о доходах интеллигенции или, скажем, о ценах -

например, на нефть.

Он внимательно слушает, головою качает,

ибо все мои темы он знает наперечёт.

Иногда переспросит, что это означает,

иногда смолчит

или вдруг посмотрит на облака, на деревья

и вздохнёт: снова близится месяц нисан…

Ему много лет, он жалуется на здоровье

и плохой сон.

Он не нажил тут ничего и живёт где-то

на окраине мира – пять часов на такси,

он ругает транспорт и хмурится бородато

на свои небеси.

И о чём ни попросишь его, говорит, занят,

не сегодня, потом, говорит, и засим

исчезает… и бранится, прежде чем исчезает:

дескать, сделай сам!

Разбивает мои мечты – то одну, то другую,

превращая их все в какое-нибудь рагу.

Я и сам временами, конечно, ему помогаю

чем могу.

Так вот, собственно, и живу: от встречи до встречи,

ни на что не жалуясь и ничему не учась.

А его «всегда» часто даже короче,

чем мои «сейчас»:

даст сначала что-нибудь, но тут же и отнимает -

и при этом ведёт себя до ужаса делово.

Иногда мне кажется, что он меня не понимает.


Но я верю в него.

И Я БЫЛ МУЗЫКАНТ

1971–1975

И я был музыкант -

и пел стручок гороха

от выдоха и вдоха,

и я был музыкант -

и в золотых перстах

за хвостик искривлённый

держал мотив зелёный,

а это не пустяк!

И я был музыкант -