Учительская газета_№162(2467) | страница 7
В кинотеатрах области 1 декабря будут демонстрироваться документальный фильм «Киров» и художественные фильмы «Год девятнадцатый» и «Друзья».
ЛЕНИНГРАД. В книжные магазины поступил для продажи выпущенный Ленинградским издательством к Кировским дням сборник — «С. М. Киров».
В него вошли: сообщения о смерти Сергея Мироновича, речь тов. А. А. Жданова на траурном заседании, биографический очерк о пламенном трибуне большевистской партии, речи и статьи С. М. Кирова.
2
ВЕЛИКИЙ ПРОПАГАНДИСТ КОММУНИЗМА
Фото М. КАЛАШНИКОВА (Союзфото).
Народный трибун
Кто хотя бы раз слышал пламенную речь Кирова, тот навсегда сохранит в своей памяти, ее неотразимую силу.
… Переполненный зал бывшего Мариинского, ныне Кировского театра. Торжественное заседание комсомольского актива Ленинграда, посвященное пятнадцатилетнему юбилею ВЛКСМ. К трибуне твердыми шагами подходит Киров. Среди шквала юношеских приветствий, переминаясь с ноги на ногу, любовно щуря глаза на зал, стоит Сергей Миронович. Широкоплечий, мускулистый, гибкий, с открытым русским лицом, он являл собою могучую волю своей партии, своего народа.
Киров ждал… Овация разгорались.
Мда вспомнилась приемная Кирова в Смольном, где я был незадолго до этого собрания. Впервые увидел я тогда—и так близко! — его ласковое, умное, мужественное лицо. Я просил Сергея Мироновича посетить университет, встретиться со студентами. Он слушал меня внимательно, поотцовски положив руку на мое плечо.
Сегодня второй раз в своей жизни я вижу живого Кирова и впервые услышу его речь.
Встав сбоку от кафедры, вложив пальцы в отворот гимнастерки, Киров начал говорить. Спокойно, широко, как прилив океана, разворачивалась речь. Без шаблонного вступления, введения, без того, что обычно докладчики называют «разбегом». Киров сразу гениальной хваткой взял аудиторию. Взял я новел за собою. Ни одного непонятного слова, для расшифровки которого пришлось бы отвлечься, ни одной цветистой фразы, которая ослабила бы внимание.
Мы, слушая, шли за Кировым туда, куда он замыслил вас вести. С под'ема на под'ем он поднимал нас, обострял наше внимание, собирал всю вашу волю, напряжение и могучим кировским жестом указывал на какую-то, нами еще плохо видимую, но важную высоту, с которой должно быть все видно. Это и есть замечательный стиль большевика ленинско-сталинской школы: любого рядового бойца поставить рядом с собой на высоту, ту высоту, откуда видна вся страна и видно, что нужно сейчас делать для будущего. И шли мы легко, не шелохнувшись, буквально затаив дыхание. Поразительно: в зале было около двух тысяч человек, и ни один звук не нарушал тишины, — остались только собранное воедино внимание и голос трибуна.
