— Той самой. Ей нужен надежный муж. На ее взгляд, я надежен.
— Да?
— Я это знаю из верных источников.
— Что ж, дело в шляпе. Главное — не сдавайтесь. По-моему, вы перетянете.
— Правда, мой мальчик? Вы меня утешили. Однако есть еще одно препятствие. Она требует, чтоб ее жених, кто бы он ни был, купил кабачок за двести фунтов.
— Значит, нужны деньги?
— Вот именно. Как всегда. Я живу давно, пятьдесят два года, и все больше в этом убеждаюсь. Да, пятьдесят два, сегодня мой день рождения.
Стэнвуд откинул голову и запел густым басом:
Пятьдеся-ат два,
Пятьдеся-ат два,
А седа ли го-ло-ва
В пятьдеся-ат два?
Я уже не молодой,
Но здоровый и живой,
И доволен я собой
В пятьдеся-ат два.
Он остановился и сжал руками виски. Именно о таких промахах говорили ему друзья. Ну что это, петь всякую чушь, да еще откинув голову!
— Простите, ради Бога, — сказал он, вставая. — Пойду, умоюсь холодной водой. Вы никогда не ощущали, что вам ввинчивают в череп раскаленные болты?
— Бывало, — с тоской отвечал лорд, — давно, в молодости. Вот помнится…
— Конечно, лучше приложить лед, — сказал Стэнвуд, — но глупо заказывать ведро льда и совать в него голову. Может, и вода ничего.
Он удалился, а лорд Шортлендс погрузился в думы, приоткрыв рот.
Думал он о том, как развлекается миссис Пентер в этом Уолэм Грин. Думал и о Терри, надеясь, что она купит хорошую шляпу. Думал о здешнем напитке, не заказать ли еще, но решил, что не стоит. И тут мысли его перенеслись к таким предметам, что он мгновенно протрезвел, словно все эти часы пил молочное пиво.
Мудро ли, спросил он себя, разумно ли доверять тайну своей любви этому милому юноше? А вдруг через него что-то дойдет до Аделы?
Разум, однако, его успокоил. Они с милым юношей — как корабли в ночи. Встретились, побеседовали, и больше никогда не увидятся. При чем тут Адела? Словом, беспокоиться не о чем.
Успокоенный и приободренный, но нуждающийся в подкреплении, он стал искать взглядом Алоизия Макгаффи и увидел, что на него глядят очень красивые близнецы, слившиеся по рассмотрении в одного человека, незаметно присевшего к соседнему столику. Как ни странно, человек этот (заметим, в сером костюме) поднялся, подошел к нему и сказал:
— Здравствуйте.
