– У нас электричество отключали, – Чайкин развел руками. – Причем надолго. За какие-то там… – он поднял кверху указательный палец, – неуплаты… Проходите… Гостями будете.
– Так, может, ты потому такой, что тебя водка не берет, запах отрезвляет?! – не унимался Шубин.
Но Чайкин уже давно не обращал внимания на подобные шутки. Он действительно в очередной раз решил начать новую жизнь и бросить пить. Работа, которой он посвящал все свое время, ему, несмотря ни на что, нравилась. Вот только характер его стал заметно портиться – ему вдруг стало казаться, что хороших людей на свете становится с каждым часом все меньше и меньше, и что он, Чайкин, пожалуй, один на всем белом свете об этом и задумывается, взвешивая целыми днями на специальных весах человеческие внутренности… Такая вселенская несправедливость постепенно превращала его в мрачного, отчаявшегося и какого-то неутешного пессимиста, что стало выражаться в его постоянно дурном настроении и желании сказать какую-нибудь гадость самым близким… По мнению Земцовой, у Чайкина просто разлагался мозг от того количества спиртного, что он вливал в себя на протяжении последних десяти лет. «Удивительно, как он сам еще не попал на свой же стол», – вырвалось как-то у нее, когда речь зашла о Леше, к которому прежде она питала исключительно теплые и благодарные чувства. Ее искренние переживания по поводу разрушающегося здоровья Чайкина постепенно сменились на раздражение, которое она с трудом скрывала, чтобы не испортить отношения с ним окончательно и не навредить тем самым их совместной работе. А потому все чаще и чаще высказывалась на эту тему лишь в присутствии придерживавшихся такого же мнения коллег – Шубина и Жени. Но, как бы то ни было, они все еще работали вместе, и вряд ли какой-либо человек в случае ухода Чайкина мог бы заменить этого талантливого и своего в доску судмедэксперта, готового ради общего дела даже преступить закон… Сколько в их практике было случаев, когда требовалось срочное проведение экспертизы и не было времени ждать официальных результатов работы профессионалов из НИЛСЭ, и Чайкину приходилось не только производить вскрытие трупа, но и самому, в своей собственной маленькой лаборатории, делать сложные анализы.
– Нет бы бомжем каким-нибудь заинтересоваться, – Чайкин распахнул дверь кабинета, приглашая всех войти, – ан нет, девочку им подавай семнадцатилетнюю… А какая девочка… Прелесть… От такой трудно оторваться… Однако кто-то все же ударил ее по головке, бедняжку… Скорее всего, камнем… в ране частицы земли, перегноя и еще, как ни странно, сырой дубовой коры… У Норы есть образцы почвы с места преступления, мы сравнивали… То есть с земли подняли камень и ударили… Но такое впечатление, словно ударили несколько раз… и даже головой по дереву… и били до тех пор, пока она не скончалась… Это не несчастный случай… А одна гематома находится чуть в стороне от смертельной раны, да и удар был нанесен на несколько часов раньше…
