Путешественник де Бруин, посетивший Москву, записал, что 14 сентября 1702 года «привели в Москву около 800 шведских пленных: мужчин, женщин и детей. Сначала продавали многих из них по 3 и по 4 гульдена за голову, но спустя несколько дней цена на них возвысилась до 20 и даже до 30 гульденов. При такой дешевизне иностранцы охотно покупали пленных, к великому удовольствию сих последних, ибо иностранцы покупали их для услуг своих только на время войны, после которой возвращали им свободу. Русские также покупали многих из этих пленных, но несчастнейшие из них были те, которые попадали в руки татар, которые уводили их к себе в рабы, в неволю: положение самое плачевное». Судя по времени распродажи, это были как раз жители Мариенбурга. Но нашу героиню ждала иная судьба.
«Катерина не природная и не русская, – говорил в 1724 году своим приятелям (среди которых, естественно, нашелся доносчик) отставной капрал Ингерманландского полка Василий Кобылин, – ведаем мы, как она в полон взята, и приведена под знамя в одной рубахе, и отдана под караул, и караульный наш офицер надел на нее кафтан. Она с князем Меншиковым Его величество кореньем обвела».
Слух этот типичен и неоднократно повторяется в допросах Тайной канцелярии. Но, как часто бывает со слухами, нет дыма без огня. Действительно, Марта, как и другие полоняники, была приведена к центру полкового лагеря, где караул охранял знамя, имущество, трофеи. Здесь же шел и обмен, и торг добытым в крепости. Солдаты, не имевшие собственных поместий, спешили избавиться от пленников, продавая их более состоятельным товарищам или офицерам. Современники рассказывали, что Марта попала к капитану Боуру как подарок подобострастного солдата, смекнувшего, что таким способом он может выслужиться в унтер-офицеры. А потом сам капитан, движимый подобными же небескорыстными соображениями, подарил девушку самому фельдмаршалу Шереметеву.
У престарелого Бориса Петровича Марта прожила около полугода, числясь в «портомоях» – прачках. В конце 1702 или в первой половине 1703 года она попала к Александру Даниловичу Меншикову. Как ее приобрел бойкий любимец Петра I, мы не знаем, но скорее всего он попросту отнял девушку у фельдмаршала, да еще, наверное, пристыдил старика за неприличное для его лет сладострастие. Обычно светлейший князь не церемонился с подданными своего господина. Вскоре у Меншикова Марту увидел царь, и эта встреча решила ее судьбу окончательно…
