– Наверное, нет. Видите ли, это очень для меня важно.
– Я понимаю, понимаю, садитесь вот сюда. Со старыми вещами всегда очень тяжело расставаться. Но, с другой стороны, жизнь идет, они мешают, хочется как-то изменить стиль, знаете ли…
Наталия ничего не понимала, но уже сидела в кресле и рассматривала комнату, в которой ничего, кроме обычного набора самой необходимой мебели, не было. Разве что старинный карточный столик. Чувствовалось, что Ольга Константиновна живет одна. Бегонии на подоконнике, пушистый кот в глубоком, в кошачьей шерсти, кресле, полосатые, в стиле ампир, малинового цвета обои.
– Какой фирмы пианино? – задала конкретный вопрос хозяйка, чем мгновенно облегчила положение своей посетительницы.
– «Petroff».
– Если не секрет, откуда оно у вас?
– Купила по случаю у одного человека.
– Вы сказали, что для вас это очень важно. Могу я спросить: почему?
– Да потому что, – оживилась Наталия, – мы из-за этой старой развалины постоянно ссоримся с мужем. Он говорит, что это хороший инструмент и что надо только найти специалиста, который мог бы его настроить и отремонтировать. Но я-то хочу купить спальню, а пианино занимает много места. Словом, я решила продать его втайне от мужа. Вы понимаете меня?
– Очень даже хорошо. Скажите, а вы не могли бы описать его? В объявлении написано, что оно светло-коричневого цвета, с инкрустацией и канделябрами, это действительно так?
– Да, совершенно верно. И инкрустация, и канделябры.
– Мне бы надо посмотреть на него. И еще: какой рисунок… я имею в виду инкрустацию.
– Как какой? Растительный, с ангелочками.
– А чем инкрустировано, деревом или перламутром?
– Деревом… темных и светлых тонов. А канделябры из чистого серебра.
– Вы можете оставить мне свой адрес, чтобы я приехала и посмотрела?
– А зачем вам адрес? Я на машине и могу подвезти вас прямо сейчас.
– Да что вы говорите? Прекрасно. Только давайте сначала хотя бы приценимся. А то вдруг вы запросите слишком большую сумму.
– Миллиона три вас устроит? – не моргнув глазом сказала Наталия, чувствуя, как краснеет. От ста тысяч сразу перескочить на три миллиона – это же не «Сотбис» и не «Кристи».
Оленина побледнела.
– Надо посмотреть, – произнесла она чуть слышно. И Наталия подумала, что все коллекционеры – а Ольга Константиновна наверняка была из их племени – немного ненормальные люди и что, если действительно она заинтересуется инструментом, который Наталия купила у пьяницы Борисова, цену придется, конечно, сбавить. «Во всем должна быть мера».
