– Я не знаю пока, – выдавила я из себя.
Посмотрела на бумажку в руках и поняла, что надо брать инициативу беседы в свои руки, а то у меня от этих ненужных подробностей крыша поедет.
– Ты мне обещала про жвачку рассказать, – сказала я.
– Что? – Ира посмотрела на меня круглыми глазами, – Ах, да… Ну жвачка. У Катьки выменяла. Хочешь, подарю?
– Как выменяла?
– На то синее стеклышко, помнишь?
– Не помню.
– Ой, Оля-а-а, – Ирины глаза опять наполнились слезами, и она прижалась ко мне щекой.
Я испугалась, вскочила, отошла к стенке. Постаралась собраться с мыслями.
– Не плачь, – выдавила я из себя. – Лучше рассказывай.
– Что?
– Все. Про жвачку.
– Да далась тебе эта жвачка! Это что, для тебя так важно?
– Да.
Ира внимательно посмотрела на меня и сказала:
– Да я не знаю, что рассказывать! Это наш с тобой любимый фантик, ты его тоже хотела, а Катька не давала. А вчера она вдруг говорит: «Давай меняться, стеклышко на Дака!» Ну, я и согласилась. Они «секретики» делали во дворе, и нужно им было синее стеклышко. А я наигралась уже, мне надоело.
– А зачем мне был этот фантик?
– Как зачем? – удивилась Ира. – Чтоб был. Красиво.
Я внимательно посмотрела на бумажку в руке. Фантик и фантик. В голову б не пришло его хранить.
– А жвачка где? – спросила я.
– Да съели давно, – пожала плечами Ира, – Ее ж год назад привезли, ты что, не помнишь? Ах, да… А хочешь, я тебе покажу, где твоя коллекция лежит?
– Хочу…
Ира бодро полезла в мой стол и вытащила оттуда картонную коробку. Боже, сколько там оказалось всякой ерунды! Какие-то блестящие бумажки, разбитые бусинки, фантики, значки, стеклышки. Если ключ где-то здесь, я его никогда не найду…
К вечеру я был так переполнен впечатлениями, что они у меня через уши лезли. Я уже ничему не мог удивиться, а чтобы искушения не было, забился на заднее сиденье машины, закрыл глаза, уши… и уснул.
Проснулся уже дома, на каком-то диванчике. Поворочался – в эту комнату я еще, кажется, не заходил. И увидел мамин затылок. Она сидела за столом, прямо перед телевизором – точно таким же, как стоял в моей комнате.
– Проснулся? – весело спросила она, не оборачиваясь. – Есть хочешь?
– Не-а!
Я хотел напомнить маме, что так близко перед телевизором сидеть опасно, она сама мне сто раз это говорила – но не напомнил. Меня удивило то, что я увидел на экране. Почти весь телевизор был занят текстом, который появлялся буква за буквой. И самое поразительное, что появлялся он благодаря маминым действиям! Когда она нажимала на кнопки перед собой, слова выползали на экран. А когда делала паузу, текст тоже замирал в ожидании. А в паузах появлялись чьи-то еще фразы – не по букве, а сразу целиком.
