Я метался между стальных прутьев, за которыми сидели разные звери и искал двуногих, чтобы сразиться с ними. Но они оказались хитрее меня — не выходя на честный бой, они издали прокололи мой еще не окрепший панцирь острой иглой и я уснул, а когда проснулся, увидел, что сижу в другой, еще более мрачной каменной норе, а выход закрывает толстая железная решетка…
И снова потекли годы неволи. Двуногие, что приходили поглазеть на меня, швыряли мне объедки и кости, они смеялись, глядя, как я, потомок гордых Восточных Рыцарей, поджимаю хвост и забиваюсь в дальний угол темницы, дабы не видеть своего позора. Только ночной северный ветер приносил мне облегчение, ибо дул он из-за людских поселений и пах свободой! О, друзья мои, если бы вы знали, какой это чудесный запах!
Но ночью приходили и мерзкие крысы, вечно голодные и вечно злобные. Они шныряли всюду, они нападали на слабых и убегали от сильных. Это были ночи кошмаров и унижений — крысы собирались по ту сторону решетки и, крича «урод», плевали в меня и бросали стекла и камни. Они хотели убить меня, убить просто так, для забавы. Это продолжалось каждую ночь многие годы. Мне со временем стало казаться, что крысы и двуногие одного племени, так похожи были их забавы. Мои первые соседи по клеткам давно умерли, а я еще не достиг зрелости, ибо Восточные Рыцари живут очень долго.
С возрастом ко мне пришло спокойствие. Я больше не бросался на стальную решетку. Я затаился и стал выжидать. Мое желание вырваться еще более окрепло после одного случая: в клетку по соседству поместили большого горного орла. Орел был очень гордым и свободолюбивым. Дни и ночи он смотрел на небо и пел свои, непонятные мне, орлиные песни. Полностью отказавшись от пищи, которую давали двуногие, орел умер через семь дней, но не стал невольником на всю оставшуюся жизнь. И тогда я придумал план своего побега.
— Что ты придумал? — переспросил Мурр, внимательно слушавший рассказ Ца.
— План, котенок Мурр. План — это такая штука, которую придумывают, начиная любое важное дело! — ответил за Ца Ш-ш-ш, а Восточный Рыцарь продолжил:
— У тех двуногих, которые стерегли нас по ночам, вошло в привычку стравливать разных зверей в одной клетке и наблюдать за их поединком такие у них были забавы, недаром я сказал, что они похожи на крыс! Меня они обычно не трогали, но однажды в наш «зоопарк» (а так называется на языке двуногих тюрьма для животных!) привезли молодую водяную ящерицу с огромной пастью — крокодила. Вот его то и выбрали мне в соперники. Он был очень злобен и много больше меня. Звали его — Тух. До поединка со мной Тух уже сражался с собакой и рысью. («Рысь, Мурр — это большая лесная кошка» вставил Ш-ш-ш).
