Алекс презрительно хмыкнула.
– Ты уже достаточно натворил дел. – Она подошла к раковине с горой грязной посуды. – Если бы ты действительно был способен помочь мне, я бы не отказалась. Но вряд ли это возможно. Мой отец мертв, а мать проведет остаток жизни в тюрьме, если ее не спасет чудо.
– Зря ты так говоришь, – заметил Джим.
– Она убила его! И заплатит за это! Лори зашмыгала носом.
– Девочки, идите наверх, – мягко, но твердо сказал Джим, и Алекс почувствовала, что ненавидит этого человека, умеющего быть нежным и любящим отцом, тогда как ей не по силам проявить чувства к детям. Когда дочери ушли, Джим сказал: – Ситуация сложная, но не безнадежная. Китти сообщила мне, что адвокат твоей матери намерен добиваться смягчения приговора и собрать свидетельства в ее защиту.
– Я уже наслышана об этом. Тем более что мамочка, кажется, не раскаивается в содеянном. – Алекс вылила в воду средство для мытья посуды.
– По-твоему, она испытывает удовлетворение?
Алекс быстро обернулась к Джиму, и хлопья пены упали на кафельный пол.
– Понятия не имею! Я знаю только то, что мой отец убит, и застрелила его она!
Джим стоял посреди кухни и смотрел на Алекс. Его присутствие напомнило ей о том, что было у нее когда-то и что она потеряла. Из ее жизни ушли тепло и любовь.
– Когда же это кончится, Алекс? – грустно проронил Джим. – Когда ты наконец перестанешь оправдывать его? Твоего отца больше нет – пора взглянуть правде в глаза.
– Не смей меня поучать! Сам-то ты хорош! Или мне следовало закрывать глаза на твои интрижки?
– Давай не будем об этом.
– Почему? Запретная тема?
– Нет, но все не так, как ты себе представляешь.
– По крайней мере я никогда не изменяла тебе!
– Физически – нет.
Алекс оторопела. Понятно, кого он имеет в виду. Ее отца. Она стряхнула с рук пену и ударила его по щеке. Звук пощечины прозвучал в тишине резко, как выстрел.
На мгновение Алекс показалось, что Джим сейчас ударит ее. Черт подери, ей хотелось, чтобы он сделал это! Но за шестнадцать лет совместной жизни Джим ни разу не поднял руку на Алекс и не собирался сейчас изменять своим правилам. Он молча повернулся и взял со стула куртку. Она следила за каждым его движением, и сердце ее разрывалось от обиды и любви.
– Попрощайся за меня с девочками, – спокойно сказал Джим. – И чаще о них вспоминай. – Остановившись в дверях, Джим смерил Алекс тяжелым взглядом. – Старик всегда был для тебя на первом месте, и они это чувствовали. Но он их дедушка.
