– Как вы? – Гейлен взяла холодную, влажную руку женщины и слегка сжала ее. – Это Чарлз. Он пришел, чтобы помочь. Хотя, конечно, нам не понадобится никакой особой помощи, – успокаивающе улыбнулась Гейлен. Роженица яростно замотала головой.
– Да, – ласково говорила Гейлен. – Именно так. Дайте-ка мне посмотреть.
Гейлен подняла домотканые одеяла, прикрывавшие ноги и живот женщины. Чарлз неподвижно стоял в дверях маленькой лачуги и наблюдал за Гейлен, ожидая ее указаний, надеясь, надеясь…
Гейлен со вздохом посмотрела на него своими изумрудными, блестящими от слез глазами.
– Он почти родился, – прошептала она. – Чарлз, мне нужны чистые полотенца, шпагат и скальпель, пожалуйста.
Чарлз подошел к ней и смотрел молча и удивленно, как Гейлен нежно, но уверенно вытащила ребенка – маленькую девочку – из чрева матери. Руки Чарлза дрожали, когда он отрезал два куска шпагата по двенадцать дюймов каждый, а пальцы Гейлен тряслись, когда она перевязывала шпагатом пуповину.
– Как ты думаешь, достаточно крепко? – шепотом спросила Гейлен.
Чарлз не знал. Узел казался крепким.
– Думаю, да, – прошептал в ответ Чарлз. Медленно, осторожно, затаив дыхание, Гейлен перерезала пуповину. Узлы оказались достаточно крепкими! Гейлен какое-то мгновение колебалась, потом завернула новорожденного в чистое полотенце и протянула бесценный сверток матери.
– Вам нужно отдохнуть, – сказала ей Гейлен. – Мы послали за моей мамой. Она осмотрит вас, как только вернется.
Женщина кивнула, и слезы благодарности потекли по ее щекам.
В то мгновение, когда Гейлен произнесла слово «мама», в то мгновение, когда тяжелое испытание осталось позади, мужество Гейлен испарилось и она снова превратилась в робкую пятнадцатилетнюю девочку. Чарлз взял ее за руку, вывел из хижины и повел прочь из деревни. Когда они наконец остановились и Чарлз повернулся лицом к Гейлен, он увидел ясные, изумленные глаза и дрожащие губы.
– Эй! – Чарлз нежно дотронулся до щеки девочки. – Ты была просто восхитительна.
Гейлен не могла говорить. Она еле сдерживалась, чтобы не разрыдаться.
– Гейлен! – Чарлз обхватил своими сильными руками дрожащую девочку и крепко обнял ее. – Гейлен…
Прошло много времени, прежде чем Гейлен наконец заговорила.
– Это было чудо, Чарлз… – прошептала она, прижавшись своей золотисто-рыжей головой к груди Чарлза. – Чудо!
Через четыре дня Чарлз вернулся в лагерь Корпуса мира.
– Удачи тебе в литературном творчестве, Гейлен, – с легкой иронией пожелал девочке Чарлз.
