– И если де Порто оставит нас в покое, – вставила Энни.
– Ну, Энни, не отвлекай славного капитана разговорами о том типе. Он не стоит упоминания.
– Дядя Ричард, он и его люди убили нескольких наших граждан, они сожгли наши дома и посевы. Они увели Артура.
Ричард медленно покачал головой. Его лоб нахмурился, и огонек в глазах угас. Он посмотрел на Энни, потом на Джеми.
– Да, – медленно сказал он, – полагаю, моя племянница права. – Но он походил на человека, который соглашается лишь для того, чтобы прекратить спор.
Может, рассказывая о нападении де Порто, Энни дала волю фантазии? Джеми так не думал. Уж очень страстно она говорила об этом. Но отчего тогда дядя не разделял чувств племянницы? Казалось, он был скорее обеспокоен качеством вина, а не тем, что пират ограбил его остров. И еще поразительнее было то, что племянница не стала настаивать. Она просто снова перевела разговор на философию жизни на острове – предмет, который ее дядя явно готов был обсуждать часами.
Он говорил о Джоне Локке и его Естественном Законе и как управление Либертией было организовано на основе принципов этого мыслителя.
– У нас на Либертии демократия, – гордо заявил он. – Каждый имеет право голоса во всем, что происходит. Сажать ли сахарный тростник, или… – На его лице появилось то же отсутствующее выражение, как и несколькими мгновениями раньше, но прежде чем кто-либо успел заметить паузу, Энни быстро закончила за него: – Делать индиго.
– О да, конечно индиго.
Он продолжал говорить не переставая, и все же Джеми решил, что старик ему нравится, несмотря на свою увлеченность и многословие. Наконец вмешалась Энни, предположившая, что ее дяде пора немного отдохнуть.
– Да-да, – согласился он. – К несчастью, с возрастом тело слабеет, – сообщил он Джеми. – Но после небольшого отдыха я буду как новенький. Вы побудете у нас немного, верно?
– Нет.
– Да.
Джеми и Энни произнесли это в один голос и, повернувшись, уставились друг на друга. Джеми первым отвел глаза.
– К сожалению, у меня есть дела в другом месте, – сказал он с легким поклоном в сторону Ричарда.
– Наверняка ничего такого, что нельзя было бы отложить до завтра, – возразила Энни и получила в ответ яростный взгляд.
– Дядя Ричард! – Энни бросилась на колени перед его стулом. Если она чего-нибудь не сделает, и как можно быстрее, капитан уйдет. От ее внимания не ускользнул пистолет, заткнутый у него за поясом. Ничто не могло помешать ему забрать шлюпку и вернуться в Нью-Провиденс. Ничто, кроме его вежливого отношения к дяде. И Энни без всякого смущения готова была использовать эту вежливость против него.
