Шесть. Нет, семь, три вчерашних, с мертвой женщиной – я старательно выдавливала из памяти ее имя – и еще четыре снимка, их я положила отдельно. Сначала даже не поняла, что с ними не так – странные фотографии, словно снимали не людей, а восковые фигуры, больших кукол, до безобразия похожих на детей. Безобразных кукол, безобразных детей. А потом… Понимание пришло внезапно. Я глянула на те, вчерашние фотографии, которые показывал мне Локи, и все сразу встало на свои места. Фотографировали не кукол, а девочек, мертвых девочек, просто, в отличие от вчерашних, фотографии были черно-белыми, наверное, поэтому я сразу и не поняла. Руки сами, отдельно от сознания, разложили снимки на столе. Один, два, три, четыре…
– Теперь довольна? – Локи хмуро рассматривал мою мозаику. А я почувствовала, как от страха задрожали колени. Сейчас этот маньяк убьет и меня…
Она была дома: в окошке горел свет. Он невообразимо долго наблюдал за ее окнами, сидя во дворе на лавочке. Два больших – это комната, там висят длинные шторы из тонкой струящейся ткани, которая почти не задерживает свет, только слегка приглушает его, создавая зыбкую границу между квартирой и внешним миром. А вот то квадратное окно с черной тенью – кухня. Здесь штор вообще не было, один тюль, белый, с набивными голубыми цветами. Локи решил, что, когда построит свой дом, он тоже повесит на кухне тюль, легкий и ни к чему не обязывающий, такой, чтобы было радостно и светло, даже зимой или ночью. Как вчера.
Идти туда, где горел свет, было странно и непривычно. Раньше он следил, таился, потом крался, настороженно вслушиваясь и всматриваясь в окружавшую его темноту, а сегодня он просто поднимется по лестнице и откроет дверь своим собственным ключом. Утром Лия дала ему ключ, хотя он вполне мог обойтись и отмычкой. Но она дала ключ, и теперь Локи может на секунду представить, что это его ключ, его дом, его подруга и его, совершенно другая, незнакомая жизнь. Жизнь, в которой он мог себе позволить и дом, и подругу, и детей, и даже, вероятно, собаку – лохматого лабрадора с веселым характером или серьезную немецкую овчарку. А еще машину и летние поездки за город, с обязательными шашлыками и купанием в холодной, несмотря на июль, воде, от которой появляется гусиная кожа и мелко стучат зубы. Локи специально не стал звонить в дверь, чтобы еще несколько мгновений пожить этой сказочной жизнью.
В квартире было тихо и темно. Лия дома, но почему она не окликнула его, не спросила, кто пришел? Или?..
