– Говорила. Но он кажется мне еще более сомнительным. Нужно каким-то образом убедить всех: Кармала, лорда Региуса, Софа Омри, ваших соседей – словом, всех посвященных, что Дар у Хайны пропал. Исчез, и все. Так же загадочно, как появился. Не знаю только, как мы сумеем уговорить Хайну. Она так радуется своему Дару, так им гордится, а тут его придется скрывать. Но даже если мы убедим ее, что это совершенно необходимо, нет никакой уверенности, что девочка не окажется в таком положении, когда просто не сможет не воспользоваться Даром, как тогда, с Вачеком. Да и поверят ли…
– Ба! Алмель! Вы еще не сердитесь? – закричала Хайна, врываясь в дом. – Мы уже идем! Я только покажу Зельде цыплят, что вчера вылупились. Мы мигом, правда!
– А кашу кто доедать будет? – проворчала Лана, мигом превратившись из потерянной несчастной старухи в добродушную бабушку, не очень удачно напускающую на себя суровость. – Совсем простыла. Ладно, ладно, беги уж, егоза! Небось, подружка заждалась.
Хайна мигом исчезла, только пятки сверкнули.
– Так что же получается: не годится второй-то выход? – спросила Лана, снова сникнув. – Ох, Хозяйка, зачем же ты со мной так строго?! Дай последнее дожить в покое, не отнимай кровинушку! – В глазах ее заблестели слезы.
– Не плачь, родная, мы что-нибудь придумаем, – утешала Алмель, гладя целительницу по голове. – Немного времени у нас есть. Лорд Региус на днях уезжает на Большую встречу магов и вернется только в следующую луну.
Лорд Хедриг выехал из замка на рассвете. Раннее утро – не самое уютное время для начала путешествия: по горным склонам ползет клочковатый туман, застилает глаза, забивается в уши, почти лишая слуха, забирается путнику под одежду пронизывающей сыростью, отнимая последние крохи тепла. В рассветной мгле не разглядишь притаившегося в камнях гада, не уловишь шороха камешков и сухой травы под мягкими лапами хищника, не пробежишься рядом с повозкой, разгоняя стынущую кровь. Словом, разумные сгорны без крайней нужды не отправляются в путь на рассвете даже отрядом, даже в арьергарде стада илшигов, которые отпугивают гадов, а хищников чуют за сто саженей.
Лорд Хедриг путешествовал в одиночку, единственным его спутником был старый, неповоротливый, полуслепой айран, не способный учуять даже пахучее зерно майравки, пока не ткнешь его носом в кормушку. И тянуло несчастное животное не надежную сгорнийскую повозку, сработанную из крепкой жилистой древесины горного крона, обшитую прочнейшим в мире материалом – шкурами бабуров, а истинное недоразумение, нечто вроде слегка прикрытого от дождя кресла на хлипких тонких колесах.
