Работал не торопясь: все равно гроза может прорваться в любую секунду.
Потом вообще позабыл о грозе: просто и неосознанно увлекла работа.
Часа через два почувствовал усталость и присел. Огляделся, посмотрел наверх. Грозы еще не было. Однако и не прояснялось. Та же угрюмая сырая тяжесть висела над ним, над лесом.
И непонятно, когда она разрядится.
Скудно поел: маленький остаток последней охоты дополнил свежей земляникой, это почти утолило жажду. Ну, воды скоро будет вдоволь!
Отдохнув, опять взялся за работу, чередуя ее с отдыхом.
К наступлению темноты решил, что достаточно углубился в холм. Землю он выбрасывал, выносил и клал у входа в получавшуюся нору, так что образовалась довольно внушительная куча. Из нее он решил сделать заграждение, чтобы вода не прорывалась в нору. Но это уж придется отложить до утра: темно, да и сил больше не хватит. И все же даже усталость стала приятна, хотя мышцы рук изрядно болели. Зато как радостно видеть дело этих рук!
А если гроза ночью? Но ведь нельзя ее предотвратить, так что и думать об этом не стоит.
А гроза все висит и не разражается. Предгрозовой тяжестью и тревогой полон влажный воздух. Ветер, очевидно, утих давно (а Мил этого и не заметил). Но ни одна звездочка не проглядывала сквозь небесную черноту.
Сон был крепок и, показалось, мгновенен. Но когда открыл глаза — был уже день. Только мрачный, хмурый, тяжкий. Все то же, ничто не изменилось, та же грузная туча, до предела насыщенная влагой, в любой момент готовая пролиться сокрушающим ливнем. Но уже что-то привычное было в этом, хотя и неизвестно, когда же наконец разрешится тягостное ожидание. И что-то даже приятное ждет. Что бы это здесь могло быть? Ах, да: работа!
Однако не надо иллюзий; если будет очень мощный ливень (а каким он может быть иным, коль так долго копится, нарастает), то вся работа может оказаться бесполезной: все размоет, разнесет, затопит. Вот если бы крепление, как некогда в шахтах.
Но Мил сознавал, что с его ничтожными техническими средствами это немыслимо. И все же продолжал трудиться.
Радовал сам процесс работы и еще то, что он до чего-то додумался: горизонтальная нора — все же какая-то защита, лучше, чем никакая, хотя бы на первых порах.
Радость труда, но рядом тоска. И она все усиливается.
И вдруг туча стала стремительно таять, исчезать. Сверкнула синева…
Ему показалось, кто-то стоит рядом. Какое-то животное?
Быстро обернулся. Два человека, улыбаясь, смотрели на него.
