Резко болела грудь, ноги подкашивались, и Кларенс крепко надеялся, что преследователи не заметили, как он свернул сюда. Бежать снова сил уже не было, а на помощь горожан он не рассчитывал – оружейники воров любили не больше чем купцы или другие мастеровые.
Нет, не нашли. Кларенс облегченно вздохнул и рискнул высунуть голову из своего темного угла. Никого. Слава богам, теперь у него были деньги, и немало. Прошло немало времени, прежде чем сердце, наконец, начало стучать спокойней, и он смог выйти из переулка.
Едва он вышел, чья-то тяжелая рука опустилась на плечо, а когда он обернулся, его со всей силы ударили в лицо. Кларенс схватился за украденный кошель и мешком осел на землю.
* * *
Ольг придирчиво отбирал оружие, заставляя Элиа примерять к руке то легкий тонкий меч, то набор метательных ножей. Затем выбрал арбалет – натянуть тетиву лука не каждый взрослый-то сможет, а с самострелом справится и ребенок. Элиа стоял с недовольным лицом, но потом мальчишество все-таки в нем взыграло, ведь и он в детстве сражался на деревянных "мечах" и играл в солдатики.
Для себя Ольг взял второй меч – ему понравилась искусная работа мастера. Простая деревянная рукоять, перемотанная выделанной кожей, удобно ложилась в руку, а лезвие было просто чудесное – тонкое, гибкое, серебристое.
– Ну как?- спросил он у Элиа, нагруженного всяким оружием. Тот ответил, то вынимая свой первый меч из ножен, то вставляющего его обратно:
– Интересно.- ответил Элиа. Все-таки, он не пылал такой любовью к оружию. Да и владеть им не умел. Но зато добавил честно,- Красиво.
Ольг довольно улыбнулся: его, хоть он и сам себе в этом не признавался, зачастую к оружию влекла его красота. Не та холодная, смертоносная красота, подобная очарованию ядовитой змеи, а работа настоящего мастера, с любовью ковавшего тонкий блестящий клинок.
Выходя из переулка, где жили и творили мастера металла, они услышали шум драки.
И Ольг сразу посерьезнел, забыл о красоте оружия и вспомнил о его предназначении, потому что бой был нечестным. Двое взрослых сильных парней с удовольствием и со знанием дела избивали худого мальчишку примерно его возраста. Элиа схватился за его ладонь.
– Это он!
– Кто?
– Ну, тот, которого мы… ты отпустил. Вор.
Очевидно, решил Ольг, парень не учится даже на своих ошибках. Кто-то его не пожалел, и правильно сделал, что не пожалел, ведь все боги учат, что воровство – грех, а за грехи надо платить. И все же: двое на одного… ну, забрали бы кошель обратно… ну сдали бы страже городской или сами научили, что почем, но вдвоем, да еще и лежачего. Ногами.
